Выписка из письма Капитана Беллинсгаузена морскому министру из Порт-Джексона от 8 апреля 1820 года

Шлюпы наши, как из донесения моего изволите усмотреть, были непрерывно среди льдов. Люди переносили великие трудности от жестокости ветров, в сих морях господствующих, a более от густой мрачности, мокрых и густых снегов, падающих здесь весьма часто и изобильно. Изморозь и сами морозы сопровождали нас почти во все время плавания нашего, a ледяные горы, из которых некоторые возвышались от поверхности моря свыше 400 футов, иные же имели в окружности до 15-ти миль, были всегдашними нашими неприятелями, против коих мы должны были защищаться величайшей осторожностью и самым строгим бдением: малейшее упущение могло подвергнуть все силы наши неминуемой гибели.

Столь великое возвышение ледяных громад над поверхностью моря приводит в изумление, особенно когда помыслим, что семь частей оных находится под водой. Ваше Высокопревосходительство из сего изволите заключить и о холоде y Южного полюса. Признака земли в больших широтах я не встречал. Птиц же хотя и видел много, но они все морские, не могут служить знаком близости земли и суть разных родов: некоторые летают до полярного круга, а иные из-за оного не вылетают, другие же обитают по обе его стороны, и сии были почти всегдашними нашими спутниками; им, как кажется, нет надобности в земле, ибо отдыхают они и спят на воде, питаются же, по замечанию нашему, мертвыми китами, шримсами, моллюсками и другими морскими животными и растениями. Притом, по опытам нашим, они весьма долго могут жить без пищи, ибо раненые крупною дробью, проживали 8 дней без пищи и питья.

Группа островов, названных Сандвичевой Землей и вновь нами открытых, кажется мне, не что иное есть, как хребет подводных гор, вершины коих высунулись из воды; оные имеют направление через Клерковы Камни и соединяются с Георгией, a оттуда чрез острова Валлис и Аврору, открытые 1794 года испанцами, идут к Фолклендским островам, кои непосредственно соединяются с Америкой, но чтобы они были продолжением южной матерой земли, сего я не могу никак предполагать, ибо, пройдя широту южнейшего из оных острова Туле, дойдя до широты 60°27" и имея ясную погоду и чистый горизонт, мог видеть далее к югу еще до 4° миль, что составит пространство более нежели на 1000 миль от островов Туле, признаков же земли ничто не означало, да и само море в сем месте приняло цвет океана, отличный от имеющегося при островах.

Письма Г. Галкина о плавании шлюпов «Восток» и «Мирный» в Тихом океане

Пользуясь дружеским расположением Г. Галкина, бывшего в путешествии вокруг света и к Южному полюсу на шлюпе «Мирный» в должности врача, и слышав лично от него много любопытного о сем путешествии, желал я с нетерпением читать подробное об оном повествование. К удовольствию моему, Г. Галкин предоставил мне прочитать описание плавания шлюпов «Восток» и «Мирный» в Южном Ледовитом море, помещенное в «Казанском Вестнике» сего года, и сверх оного удостоил меня занимательными своими письмами о плавании сих шлюпов в Тихом океане. Полагая, что для всех, любящих знаменитые подвиги соотечественников, сии письма будут равно любопытны, испросил я у Г. Галкина позволение сообщать оные публике, и, препровождая к Вам, покорнейше прошу поместить в издаваемом Вами журнале.

Имею честь и пр. Александр Иваненко, слоб. укр. губернииЛебединского уезда помещик и почетный смотритель училищ Лебединского и Ахтырского уездов. Лебедин, ноября 18, 1822 г.

Всем известно, что в 1819 году июля 3-го дня, по повелению Его Императорского Величества, отправилась из Кронштадта экспедиция для открытий к Южному полюсу, состоявшая из двух шлюпов – «Восток» и «Мирный». Начальник оной был капитан 2-го ранга, ныне капитан командор Беллингсгаузен, находившейся на «Восток», и командир шлюпа «Мирный» лейтенант Лазарев, ныне капитан 2-го ранга. Шлюпы сии из Рио-де-Жанейро пошли к Сандвичевой Земле, от коей простирали плавание в разных долготах к югу, до неподвижного льда, стремясь с невероятной неустрашимостью между несметным множеством ледяных островов проникнуть ближе к Южному полюсу. По наступлении в сих местах зимы спустились в Порт-Джексон, откуда чрез пролив Куков, что в Новой Зеландии, пошли путем, доселе неизвестным, к островам Общества, от сих – к островам Дружества, и опять пришли в Порт-Джексон. По наступлении на юге лета вышли из оного и простирали плавание к югу и на восток.

Здесь, в чаще льдов, подвергаясь ежедневно опасностям, достигали самых больших широт, где природа положила непреодолимые препятствия отважнейшим нашим мореходцам. Таким образом, обойдя вокруг света, спустились в Рио-де-Жанейро, сделав, как в тропиках, так и на юге, многие важные открытия. Экспедиция сия, к удовольствию монарха, к славе флота и отечества, возвратилась в Кронштадт 24 июля 1821 года. Предполагаю, что приведение в порядок множества материалов, гравирование карт и эстампов и проч. остановят еще на некоторое время появление в свет полного описания знаменитого сего путешествия. Между тем я с удовольствием уже читал «Слово…» о пути и занятиях сих шлюпов, произнесенное 7 июля сего года в публичном собрании Казанского университета профессором Симоновым, бывшим на шлюпе «Восток» в должности астронома-наблюдателя, и его же описание плавания шлюпа «Восток» в Южном Ледовитом океане, помещенное в «Казанском Вестнике» сего года.

8-го мая 1820 года мы оставили Порт-Джексон. Мысль, что четыре месяца мы должны плавать в тропическом море, где царствует вечное лето, где разъяренные бури холодного Южного полюса не нарушат спокойствия нашего, где природа щедро рассыпала дары свои, и ожидания новых открытий представляли плавание наше приятнейшей, занимательной прогулкой. Видя скрывающийся из глаз город Сидней и синеющий впереди неизмеримый океан, мы все были спокойны и веселы. Но лишь только вышли за маяк Порт-Джексонский, сильный ветер, взволновав море, закачал шлюп наш, и мы в первый раз во всё наше плавание почувствовали болезнь морскую. Скорый переход от спокойного стояния на якоре в волнующееся море был сему причиной.

Мы направили путь к Новой Зеландии.

Ветер во все время нам не благоприятствовал, и до 19-го числа, постепенно усиливаясь, произвел величайшее волнение моря. Испытав неоднократно штормы в предшествующее плавание, в чаще льдов, где каждая минута угрожала нам опасностью, мы в настоящее время, находясь в открытом море и надеясь на крепость нашего шлюпа, оставались довольно спокойными, но к ночи сего числа ветер стих: шлюп потерял ход; величайшие водяные горы, ударяясь об оный с ужасной силой, бросали его по произволу в разные стороны.

Часто целый вал, вливаясь на палубу, покрывал оную на два фута и угрожал мгновенным унесением людей в разъяренное море; часто шлюп, находясь в водяном рве, ложился боком на дне оного, и, казалось, изнемогая от претерпленных бедствий, готовился погребтись в бездне океана. Зная, какие могут произойти от такого волнения последствия, мы не могли не почувствовать неприятного нашего положения. Но благодаря провидению на другой день волнение уменьшилось; задул ветерок, и шлюп опять получил ход. «Мирный» не потерпел никакого вреда; у «Восток» с правого шкафута сбило сетку и унесло в море. В сие время один офицер едва успел схватиться за снасть и спастись от угрожавшей ему погибели.

При противном ветре медленно приближались мы к Новой Зеландии. Наконец увидели высокие, покрытые лесом берега оной. Гора Эгмонт гордо над ними возвышалась, и вечным снегом покрытая вершина ее, отражая лучи солнца, представляла величественное, восхитительное зрелище. К ночи в разных местах на берегу зажглись огни и напомнили нам о зверских жителях земли сей. Неужели, думали мы, зеландцы до сих пор предаются с восторгом ужасному, посрамляющему человечество пороку? Неужели до сих пор они те же, какие были во времена Кука? Быть может, на сих огнях жарят теперь себе подобных, чтоб после с жадностью съесть их. Так мы приближались к той стране, где капитан Марион и несколько английских и французских матросов были съедены обитателями оной.

Войдя в пролив Кука и лавируя в оном при противном ветре, наконец 29 числа мы бросили якорь в заливе Королевы Шарлоты за островами Долгий и Матуарой, против корабельной бухты. И так наше плавание от Новой Голландии до сего места совершили мы в 21 день (при хорошем ветре можно б было кончить оное в одну неделю).

Лишь только мы стали на якорь, как несколько лодок, наполненных зеландцами, приблизились к нашим шлюпам. Их вид, одежда, лодки нас изумили, и мы с нетерпением желали скорее с ними познакомиться.