— Он спросил, не найдется ли у меня бритва. А кто это?

— Тебя не касается. Он не должен выходить из дома, а если он все-таки куда-нибудь намылится, сразу же звони Джеку. И постарайся узнать, куда он идет.

— Хорошо, Билли.

Она пошла к выходу, чтобы открыть ему дверь. Он подошел к ней и обхватил за талию. Она почувствовала его напряженный член, прижатый к ее ляжкам, и отвращение, смешанное с ненавистью, горьким комом поднялось в ее горле, грозя задушить.

— Еще одно. Затащи его в постель. Я хочу знать, из какого теста он сделан.

— А если он не захочет?

— Пояс для чулок и подвязки. Это именно то, что нравится парням его возраста. Ты справишься.

Он шлепнул ее по ляжке и вышел. Она закрыла дверь и на секунду застыла, прислонившись к косяку, чтобы отдышаться. Странно, но всегда, когда они встречались, он вызывал у нее удушье.

Она поднялась по лестнице, прошла по коридору и деликатно постучалась в дверь комнаты Фэллона. Когда она вошла, он вытирал руки, стоя возле умывальника у окна.

— Теперь хотелось бы знать, будет у меня бритва или нет?

Он аккуратно повесил полотенце на крючок и покачал головой.

— Ладно, займусь этим позже. А сейчас я должен выйти ненадолго.

Внезапно ее охватила паника.

— Разумно ли это? Куда вы собираетесь?

Фэллон улыбнулся, натягивая свой френчкот. Он коснулся указательным пальцем ее лба и провел вдоль носа; жест его был очень доверительным. У нее от этого почему-то сжалось горло.

— Мой милый кролик, делайте что должны делать, полагаю, что в данном случае речь пойдет о телефонном звонке Джеку Мигану, и вы сообщите ему, что я собрался погулять. Вот только я не скажу вам куда.

— Вы вернетесь обедать?

— Я не пожертвую обедом ради всего чая из Китая.

Он улыбнулся еще раз и вышел. Его слова оказались старой пословицей; она вспомнила, что ее бабушка часто так говаривала. Она не слышала ее в течение долгих лет. Странно, но ей захотелось плакать.

Когда Миллер приехал в отдел судебной медицины при полицейском управлении, он нашел в лаборатории Фитцджеральда и Джонсона — специалиста по баллистике. Фитцджеральд был очень возбужден, а Джонсон — очень доволен собой.