Смерти он не боялся. Но, как человек военный просчитывал свои шансы на побег, предложенный отцом Георгием. Шанс, судя по всему, был. Политковский вспомнил, какой фурор произвёл североамериканский маг и фокусник Гудини, которого бросили в прорубь, да ещё закованным в ручные кандалы. Вынырнул через несколько минут из ледяной воды со свободными руками. Я, конечно, не Гарри Гудини, но отчего же не попробовать?

   - Почему же мы с вами бежали на восток, если нам надо под Калугу? – спросил он священника.

   - Так ведь земля круглая, -  отвечал отец Георгий. – Сели бы в Шанхае на пароход, идущий в Европу. А там бы уж изыскали способ попасть в Россию.

    Неизвестная им речушка, шириной не больше двадцати саженей, была покрыта льдом.

   - Вот и пришли, капитан. Ждите моего сигнала.

   - Ну, что, контра? Сейчас крестить вас будем по-революционному, в ледяной купели.

 Увидев прорубь, капитан почему-то подумал, что она  размером была чуть больше ванны в его питерской квартире. Их построили в шеренгу, всех девятерых. Палачей было десять человек, и лишь один без винтовки, с маузером в деревянной кобуре, который он не торопился вынимать. - « Раненых, должно быть добивать будет», - подумалось Политковскому.

 - Именем революции…

 - Прыгайте! – выдохнул отец Георгий, делая шаг в сторону, закрывая своим телом капитана.

 Политковский оттолкнулся уже ничего не чувствующими от холода ногами, и упал спиной в воду. И ещё не коснувшись ледяной сибирской водицы, услышал, как грянули выстрелы.

     Вода всё равно была теплее морозного сибирского воздуха. Капитан энергично грёб руками и отталкивал воду ногами, моля Бога о том, чтобы мышцы не свело судорогой.

 - Благодарю тебя, Господи!

 Всё тело не слушалось, когда он, сдирая пальцы в кровь, выбирался на лёд из другой проруби. Тайга была близко, и едва передвигая одеревеневшими ногами, он бросился под её спасительные своды.