— Леся, — едва сдерживая похоть говорю я. — Не трави меня. А то я сделаю это прямо на барной стойке.

Оглядываюсь по сторонам. Хорошо, что в клубе много народу и никто не замечает наших игр.

— Но раз нет, — она спрыгивает со стула. — Пойду лучше потанцую.

— Присмотри за сумочкой, — говорю бармену. Он кивает и убирает её за стойку. Я иду за своей женой, замечая как каждый придурок, у которого есть член, провожает её таким же похотливым взглядом.

— Чё вылупился? — хватаю одного из мудаков, желающих мою Олесю.

— Ещё раз посмотришь на нее, я тебе глаза вырву, — и я не шучу. Я готов сделать это с каждым.

— Да понял я. Просто такая девочка. Как не посмотреть? А тебе нужно лучше ее охранять. Уверен, ни один я здесь такой, — выпускаю урода и поворачиваюсь в ту сторону, куда шла Олеся. Но ее и след простыл.

Расталкиваю толпу, пытаюсь идти на запах Олеси. Но здесь столько всего намешано. Дым со сцены, где танцуют полуголые девицы, парфюм, пот, алкоголь. Посреди всего этого смрада лёгким флером нежный волнующий запах моей девочки. Она ушла слишком далеко.

«Поаккуратнее» летит мне в спину, когда я начинаю пробираться быстрее. Жаль нельзя расшвырять по разным углам всю эту дрыгающуюся в конвульсиях толпу.

Нахожу Олесю у самой сцены и совсем не рад увиденному. Она танцует, подняв руки вверх. Бедра выводят волнующие восьмёрки, а платье задалось так высоко, что ещё немного и я увижу аппетитные булочки. Волосы струятся по спине, то открывая, то пряча изящные изгибы тела.

Я бы насладился этим зрелищем в полной мере, если бы шоу было только для меня. Её окружила толпа похотливых самцов, а она танцует, прикрыв глаза. Не видят как жадно смотрят они на нее. Как на кусок вкуснейшего стейка.

Один, самый обнаглевший, кладет свою, в скором времени поломанную конечность, на талию. Олеся открывает глаза смотрит сначала на него, потом замечает меня. И вместо того, чтобы оттолкнуть его, она флирутюще улыбается.

Все! Черт! Это последняя капля! Игры закончились! Ты пожалеешь, детка!

Парень визжит, когда я выворачиваю ему руку и отшвыриваю в сторону, обещая закончить потом. Он лепечет, что не знал, что она занята. Леся победно улыбается, скрестив руки на груди.

— Что ты смеёшься?

— А что мне плакать что ли? Ну как? Не нравится? Прости, это не твой друг, — в ее глазах ненависть и ярость. Я понимаю, что до прощения мне ещё как до Луны пешком. Она всё ещё злится и переживает. — В следующий раз будет твой друг! Тогда мы будем квиты! — хватаю её за локоть и приближаю к себе, рычу в эти манящие губы.

— Не будет! Я убью своих друзей, если они прикоснутся к тебе.

— Отпусти! — она с вызовом вырывает руку. — Я ухожу! Не нужно меня отвозить домой. Доберусь на такси! — Олеся уходит, а я задрав голову смотрю на мелькающие по потолку клуба огни. Пытаюсь унять зверя внутри.

Черт! Как она смеет так разговаривать? Она меня что? За плюшевого мишку принимает, которого можно пнуть, когда мешается под ногами? Я с ней совсем обмяк, превратился в податливую глину. Лепи что хочется. Нужно пойти и напомнить ей, что с волками игры плохи. Самоконтролем не один из нас не отличается. Мы всегда берём то, что хотим. Добиваемся.

Олеся не ушла. Я знаю, что она зашла в дамскую комнату. Стоя у двери, прислушивался. Она не одна. Там ещё пара девушек. Резко распахнув дверь, вошёл внутрь.