Джошуа с трудом сдержал смешок.

– А ты, дорогая, – любительница подразнить. Бывают такие соблазнительные девушки.

А она была как раз такой девушкой, с которой он хотел провести остаток жизни.

Джошуа подтянул ее попу поближе к краю стола, нашел жемчужину между ее малых половых губ и потер ее. Он хотел показать Гвин, что может сдерживаться достаточно долго, чтобы привести в возбуждение и ее, независимо от того, как затвердел его орган и как сильно он хотел заняться с ней любовью.

– Джошуа! – воскликнула Гвин. – И кто же из нас сейчас кого дразнит?

От ее слов ему захотелось сразу взять ее. Он еще раз провел языком по ее соску, затем выпрямился. Удовольствие было слишком сильным. Он должен был войти в нее. Он не мог ждать.

– Войди в меня, мой любимый, – выдавила из себя Гвин и потянула его за руки. – Пожалуйста. Пожалуйста.

От мысли, что она хочет его так же сильно, как он хочет ее, Джошуа чуть не кончил прямо в эту минуту. А это не показало бы Гвин то, что он хотел показать.

Что же он ей хотел показать? Ах да, что есть способы не дать ей забеременеть его ребенком. Он мог это сделать. Мог. Если именно это требуется, чтобы сделать Гвин его женой, то Джошуа откажется от чего угодно.

Он медленно вошел в нее, и при этом его орган стал еще тверже от прикосновений к ее жаркой и бархатистой плоти, которая так крепко обхватывала его плоть.

– Тебе не больно?

– Нет. О… ощущения такие… такие…

– Потрясающие? – подсказал он хриплым голосом. – Потому что я сам испытываю нечто потрясающее.

– Я собиралась… сказать… «невероятные», но… «потрясающие» тоже подходит.

– Слава богу!

Джошуа ввел в нее свой орган до самого основания, его тело напряглось от усилий – он пытался не кончить слишком быстро. Он хотел вначале почувствовать, как Гвин сотрясается в оргазме, как пульсирует ее тело, как она сжимает его… И только тогда Джошуа собирался прервать половой акт.

Он снова нашел пальцами ее жемчужину, нажал на нее и почувствовал восторг от того, как Гвин резко вдохнула. Она – его, господи! Если ему придется до конца жизни оставаться бездетным, то пусть будет так. Потому что он хотел видеть Гвин своей женой.

И своей любовью.

Она немного поменяла положение, и Джошуа чуть не сошел с ума.

– Дорогая, – прошептал он и начал совершать глубокие толчки, снова и снова. – Моя сладкая, моя дорогая… моя любовь…