Мы вернулись в номер, не сговариваясь, разделись и, устроившись на постели, долго-долго смотрели друг другу в глаза. А потом так же долго, мучительно долго… любили друг друга. А наши страхи уносила бьющая в окно метель.

В Америку мы летели в приподнятом настроении и… на изрядном подпитии. Шампанское было вкусным, компания – обалденной, а поводов для радости – хоть отбавляй. К тому же мне нравилось слизывать вино с губ мужа. Оно казалось каким-то особенно вкусным. На высоте десять тысяч метров над уровнем моря.

- А ты знаешь, что ты теперь принадлежишь к клубу десятитысячников?

Меня одолевала дремота, но я понимала, что нет никакого смысла ложиться спать – мы уже подлетали.

- Это еще что за клуб такой? – зевнула я.

- Клуб тех, кому посчастливилось заняться сексом в самолете.

Я замерла. Открыла один глаз. Перевернулась на живот и уставилась на мужа.

- Я… принадлежу? А ты, значит, уже в нем был?

- Нет.

- Врешь!

- Да нет, же, Лилька. А ты меня ревнуешь, что ли?

Ну, вот и чего этот гад лыбился? Вот ведь никогда его не ревновала, а теперь право имею! Он сам мне его дал.

- Ревную! Сильно… - добавила, шмыгнув носом. А он перевернул меня как-то так ловко на спину. Навис сверху, коснулся губами губ и прошептал:

- А вот ревнуй! Нравится мне это жутко…

- Так, может, мне тогда тебе… поводов подкинуть? – состроила я ангельское личико.

- Убью, – жестко ответил он.

- А тебе, значит, можно?

- И мне нельзя. Глупости это все. Вставай, давай. Одевайся. Я решил зависнуть на сутки в Нью-Йорке.

- Зачем?

- Буду тебя баловать, – скосил взгляд и улыбнулся. – Я тут подумал, что со всеми этими хлопотами, за все время ничего тебе даже толком не подарил.