Мне на самом деле хотелось упасть к её ногам. Нет, не так, мне хотелось сейчас же закинуть её на плечо и утащить, куда угодно, в свои покои, в номера, да хоть в берлогу!

Утащить, чтобы эти напыщенные кретины, стоящие вокруг, не пялились. А они пялились и еще как. Буквально слюни пускали…

– Ваше высочество, – голос Ирвы вывел из легкого транса, но какая-то связь, сродни магической, все еще держала мой взгляд прикованным к Джас, – всё готово.

– Я вижу…

Я подошёл прямо к моей водительнице, которую сейчас не отличить было от самой высокородной местной аристократки.

– Джас, ты готова?

– Я воль, мой император!

Разбираться в том, что она сказала времени не было, я хотел было подать Джас руку, но она сама взяла и ловко подхватила меня под локоть.

– И зачем весь этот цирк, вы мне расскажете? – это она зашипела прямо в ухо.

– Цирк? Нет, ты не поняла, цирка не будет, будет… другое представление.

– Я не про представление, а про то, что со мной сотворили. Меня часом не в гарем собрались продать? Учтите, я для гарема не подхожу. Слишком бесячая, да ещё и не целка.

– Ты… кто?

– Не девочка я, ясно? Не девственница, не невинная лань. Ты мужа моего видел! Я для гарема не гожусь!

– Ты хочешь в гарем?

– Ох, Рудэй… ты издеваешься?

– Нет, просто… у нас есть гаремы, это… это такие заведения, где мужчины ублажают женщин, и великородные матроны с удовольствием посещают их, но…

– Погоди, у вас есть мужские гаремы? Ах-ха! А я то думала, наши авторы фэнтезятины просто выдумывают все эти гаремники! Оказывается… вон оно чё, Михалыч!

– Я не Михалыч, я… Рудэей Крудэевич, ну, если по вашему.

– Крудэевич? То есть папу звали Крудэй? А сына что Удэй назовут?

– Почему?