Я чувствую, что тебя что-то беспокоит, но не могу понять, что именно, – проговорил он, не сводя с меня глаз. – И я предпочел бы, чтобы ты поделилась со мной, – его голос звучал уже более жестко.
Влад поднял с пола мои трусики и сжал их в кулаке, затем подошел ко мне и, опустившись на колени, натянул их на меня. В кабинете воцарилась полная тишина, пропитанная сомнением и печалью. Он осторожно взял в руки платье и протянул мне.
–
Что будет с нами теперь? Какие действия будут следующими?
–
спрашиваю я неуверенно.
–
Я хочу, чтобы ты стала доверять мне, – негромко сказал Влад.
Не спеша я натянула на себя платье. Я видела в его глазах боль вперемешку с желанием помочь нам обоим. Влад смотрел так, словно я теперь смысл всей его жизни, кислород, без которого он не выживет. Когда он стал таким по отношению ко мне? Ведь это не обман моего зрения? Я приблизилась вплотную к нему, стоящему около стола.
–
Просто поцелуй меня, прошу… Прямо сейчас я снова нуждаюсь в тебе.
Влад поднял руку к моему лицу и погладил пальцами щеку. Его теплое дыхание смешалось с моим прерывистым, влажные губы накрыли мои нежно и волнующе. Словно это наш последний поцелуй, а впереди разлука длиною в вечность… Я с силой обняла его, боясь, что если отпущу, то он исчезнет из моей жизни. Я столько раз разочаровывалась в нем, выплакала море слез от безысходности. Какой же жалкой я была когда-то… и несчастной. И только теперь, когда он вновь рядом, я чувствовала его настоящим, реальным. Я не хотела терять Влада, потому что без него я не смогу наслаждаться жизнью, не смогу дышать, мыслить! Мне было трудно признать это, но он – моя любовь, моя жизнь.
–
Виктория, сладкая моя девочка, – прошептал он сквозь стиснутые зубы, – я не отпущу тебя. Я не хочу оставаться без тебя. Каждый день без тебя – пытка.
Влад легонько встряхнул меня за плечи, заставляя смотреть в его глаза:
–
Ты не уйдешь! Ни в этот раз, Виктория, никогда больше! Ты меня слышишь?
Я приподнялась на цыпочках и прижалась губами к его губам. Он крепко обнял меня, вдыхая запах моих волос.
–
Кто я для тебя? – спросила я шепотом. – Все еще средство для мести?