– После падения Дэна лестницу осматривали?

– Не знаю.

– Ступени могли быть повреждены?

– Вообще-то у отца везде был порядок.

– Чьи комнаты располагались на втором этаже?

– Моя и Дэна, комната для гостей и небольшая гостиная с выходом на балкон. Мама любила в этой комнате рукодельничать, отец – читать. Часто мы пили там чай всей семьей. – Рон внимательно посмотрел на Мартина. – Вы думаете, что я подстроил падение Дэна.

– Я думал наоборот, – признался Мартин.

– Дэн?… Полный бред.

– Господин Митчелл, я много раз имел возможность наблюдать, как из самого невероятного предположения, из полной чуши вырастала истина.

– По лестнице могли сойти и мать, и отец, и…Дэн.

Да, согласился про себя Мартин, и поэтому посыл мести неверен. Он наблюдал, как потрясенный Рон прилежно рылся в памяти, стараясь найти повод, который мог бы братьев настроить на взаимную месть. Это тупик. Месть не то чувство, которое может внезапно вспыхнуть и погаснуть. Месть вынашивается долго и просчитывается тщательно. Нет, злую шутку с братьями сыграл именно случай, не ожидаемый, непредвиденный. Такие ситуации либо помнят всю жизнь, либо забывают навсегда. С Роном случилось последнее. Традиционные способы психоанализа в этом случае бессильны.

– Вы должны вернуться в тот день, – прервал Мартин размышления Рона.

– В какой? – не сразу понял Рон.

– В день падения Дэна.

– Гипноз?

– Да.

– Я вспомню этот день?

– Нет, дверь в эту комнату для вас навсегда заперта. Вы не вспомните этот день. Вы переживете его заново и, скорее всего, снова забудете.

– Доктор, сейчас вы мне сказали о том, о чем я не успел вам рассказать.

– О чем?