Когда Анджелина ушла, наступила пауза. Потом Финн повернулся и посмотрел на меня, на его лице было написано удивление.

— Что такое?

— Что такое? — одними губами переспросил он. — Ты ни слова мне о ней не говорил. Она то, что надо. — Пройдя на кухню, он приподнял штору и, встав на цыпочки и прижав нос к стеклу, стал следить за ее передвижениями по саду. — Что с ней такое? Она хромает? — Он повернулся ко мне: — Она что, ушиблась?

Я молча стоял, глядя на него без всякого выражения.

— Что? — спросил он. — Что ты на меня так смотришь? Девушка хромает, я тебя об этом спросил. И нечего смотреть на меня зверем.

— Пойдем наверх. Мне нужно тебе кое-что показать.

— Что же? — Он опустил занавеску и, раздраженный, последовал за мной на лестницу. — Ты собираешься меня соблазнить?

Войдя в кабинет, я зажег свет и включил ноутбук.

— У меня есть план книги. План и первые десять глав.

— Значит, дело все же сдвинулось с места. Ты действительно готов работать?

Я молчал, постукивая пальцами по столу.

Словно прочитав мои мысли, Финн покачал головой:

— Старик, он умер. Умер. Если бы это было не так, мы бы об этом услышали.

— Да. Да, я знаю. — Я немного помолчал. — Если мы за это возьмемся, сколько времени пройдет до публикации?

— Это зависит от издательства. Если они будут настроены серьезно… то три-четыре месяца.

— Три месяца?

Он вздохнул.

— Оукс, ты уж прости меня за грубость, но я приехал сюда потому, что ты сказал, что готов.

— Это так. Я готов. Я уже думал об этом. Вы оба правы. Ты и… — я кивком указал на окно, — ты и Анджелина. Вы оба правы.

— Она что, сильно на тебя влияет? Какое она вообще имеет к этому отношение?