— Ты разочарована? — в голосе нотки боли и надежды.

— Нет, а должна? — действительно, ведь сейчас все можно вылечить.

— В двадцать я заболел паротитом и это повлияло…

— Я поняла, не продолжай, — не желаю заставлять его волноваться и думать об этом, — и скажу, что надежда есть всегда, нужно только верить.

— Не в моем случае, — поднимается на ноги, оставляя меня саму. Через несколько минут возвращается с пледом, накрывает мои ноги.

— Нельзя болеть, мы на работе, — смеется.

Всю ночь мы разговаривали. Ян открыл себя с совершенно другой стороны, удивлял и покорял, казалось, что и не было нашей войны и ненависти, а вообще, была ли?

Потом началась новая неделя…

Каждый раз мне казалось, что в Яна вселилась какая-то другая душа и когда неделя закончится, она снова превратится в пакостника.

Кардинальные изменения просто поражали и всякий раз, когда он делал следую приятность, я выпадала из реальности. Вот, например, вчера после работы я вышла из поликлиники, а он стоит с букетом роз под дверью. А еще нравится, что он на меня не давит в интимном плане.

— Привет! — в приоткрытой двери показывается подкачанное тело Яна.

— Привет, — опускаю глаза на бумаги. Сегодня был тяжелый день: две операции и, к сожалению, одну собаку мы не смогли спасти.

— Как ты?

— Нормально, почему спрашиваешь? — я действительно плохо себя чувствую. Не могу справиться собой. Все понимаю, но…

— Дорогая, это не твоя вина. Хозяева поздно привезли собаку. Мы ничего не могли сделать.

— Знаю, — бросаю ручку на стол, поднимаю голову. — Просто… просто… я всегда так, — может и не всегда, но сегодня слезы рвутся на свободу.

Ян обходит стол, нежно ловит мою руку, заставляя подняться с кресла, и притягивает в свои объятия.

— Все будет хорошо, — прячу нос в воротник, дышу уже таким родным ароматом.

— Конечно, — просто… я не могу разобраться в себе. В течение нескольких дней у меня странное чувство. Кажется, что все хорошо, и в то же время что-то не так.

— Завтра корпоратив, ты уже готова? — отстраняется. Очаровательно улыбается.