Буквально одной фразой возвращает меня в реальность и прибивает к ней. Я заигралась. И завралась.
— Какое у тебя образование? Закончила ли ты университет? — продолжает сыпать вопросами.
Я же попиваю вино. С каждым вопросом делаю глоток больше, пока не чувствую сильное головокружение и удивительную смелость.
— Это что, допрос? — спрашиваю, поднимаясь с места.
Зачем-то я шагаю ближе и пристально смотрю на Тараса. Таких мужчин определенно не было в моей жизни. К отцу часто приходили гости и мужчины там были самые разные. Я насмотрелась, но из них никто и никогда не смотрел на меня так, как смотрит Тар.
Я пошатываясь. Цепляюсь за что-то непонятное, постеленное на полу и лечу вниз. Тарас подхватывает меня в воздухе. Тянет на себя, чтобы не позволить мне свалиться на пол. Не удержавшись, плюхаюсь к нему на колени. Мы находимся так близко друг к другу, что я без труда улавливаю то, как Тарас стискивает челюсти. Взгляд при этом не отводит, смотрит прямо мне в глаза. И я, я тоже смотрю на него.
Ерзаю у него на коленях от непонятного нетерпения, облизываю губы. Откуда-то появляется неудержимое желание почувствовать его поцелуй. Узнать, как он это делает. Почему-то кажется, что отнюдь не нежно.
— Поцелуй меня, — шепчу, прикрывая глаза.
Глава 11
Вся моя стальная выдержка летит к хренам, когда Лиза оказывается у меня на руках. Обхватываю ее податливое тело за талию и прижимаю к своему крепче. Напоминаю при этом, что трогать ее нельзя. Она — любовница моего начальника. Бывшая, но мне ли не знать, что у таких людей бывшими бывают только те, кого они отпустили. В лучшем случае.
Я достаточно видел таких, как Тагаев. Жестокие, беспринципные, уверенные в собственной неотразимости. Он будет ее искать даже если она ему не нужна. Найдет и заставит ответить за все из принципа. От таких, как он, не уходят.
Лизе хочется помочь. Неожиданное открытие. Я бы не сказал, что внезапное, иначе бы мы здесь не сидели. Я для себя все решил еще когда она вернулась к машине, а потом все же призналась, кем приходится Тагаеву. Теперь дело за малым — попытаться помочь. Подключить имеющиеся связи и спрятать. Через месяц-два, когда у Тимура появится новая игрушка, он забудет об имеющейся.
Только вот…
— Поцелуй меня.
Нет. Конечно, нет.
Вместо этого ответа я сдавливаю ее за талию крепче и усаживаю на стол. Он пошатывается, когда Лиза призывно распахивает ноги, а я, не сдержавшись, вжимаюсь членом ей в пах. У меня от длительного воздержания рвет крышу. Особенно, когда слышу ее протяжный стон. Негромкий, но в маленьком пространстве кухни я слышу его чересчур отчетливо. И слишком сильно хочу наплевать на «нельзя». Наплевать, зарыться рукой в ее длинные густые волосы, запрокинуть ее голову назад и впиться в наверняка мягкие, горячие губы.
Стоп…
Я все еще помню, что мне нельзя ее трогать, но трогаю. Ласкаю ладонями ее талию, бедра. Притягиваю к себе сильнее. Сдавливаю, почти не контролируя силу. Я возбуждаюсь. С каждым касанием все сильнее. Весь жар концентрируется в паху. Член болезненно ноет от желания содрать с Лизы тряпки и войти одним рывком. Я, кажется, мысленно это уже сделал.
— Ты так вкусно пахнешь, — шепчет она, делая шумный вдох где-то у моей шеи. — Безумно вкусно.
Раскрепощенная, податливая, решительная. Сейчас она не похожа на скромницу, которая боялась посмотреть на меня.