Глава 24

– Не ожидал от тебя такого! – заорал Глеффин, когда они вошли в кабинет, оставшись вдвоем – Настоящий друг! Решил отбить у меня любимую девушку!

Гравенд невозмутимо взял графин, налил в свой бокал вина и сделал неторопливый глоток.

– Что ты молчишь?! – не унимался Глеффин, похожий на разъяренного быка, которого больно ранили и загнали в угол. Он нервно ходил по комнате, сверкая глазами – И не пытайся ничего отрицать! Я всё видел! Так вот почему другие девушки Вайтонса перестали тебя интересовать! Подумать только, ведь ты знаешь, как сильно я люблю Жанну и надеюсь на ее взаимность! А ты за моей спиной решил приударить за ней!!!

Гравенд терпеливо ждал, когда друг немного успокоится и выпустит пар. И лишь когда Глеффин остановился, переводя взволнованное дыхание, медленно, чеканя каждое слово, произнес:

– А теперь послушай меня. Я не собираюсь вставать на твоем пути, хотя, не совсем понимаю твой собственнический эгоизм. Насколько я помню, Жанна не давала тебе никаких ответов на чувства. Но, ты должен выслушать до конца – моя забота о Жанне продиктована только корыстной целью. Я хочу, чтобы она была со мной немного любезней, пока находится у власти. Мне намного проще будет управлять Вайтонсом, если мы с ней станем друзьями, хотя бы на время. Ты прекрасно знаешь, как я к ней отношусь – считаю ее слишком взбалмошной и упрямой. Она никогда не привлекала меня, как девушка, и если ты усмиришь свою слепую ревность, то поймешь это и мой расчет.

Он замолчал, и многозначительно добавил:

– Если бы она меня интересовала, я давно расстался с Камсеной. А ты знаешь, что это не так.

Гравенд врал, не моргнув глазом, хотя всегда считал ложь низменным проявлением слабости. Но он понимал, что только с ее помощью сможет успокоить друга. Однако в одном говорил чистую правду – он никогда не встанет на его пути и не сможет разрушить счастье. А на счет Камсены… еще после первого бала новой правительницы он порвал с ней все отношения, потому что не мог находиться рядом. Все его мысли занимала только Жанна, и ни на одну другую девушку он не мог больше смотреть. И это мучительно больно отзывалось в сердце, напоминая, что насмешкою судьбы он влюбился в ту же девушку, что и его друг.

Глеффин какое-то время молча смотрел на огонь, горящий в камине, пытаясь поверить другу. И только когда тот подошел, положив руку на плечо, тихо, со звенящей нотой в голосе, сказал:

– Попробую поверить тебе, хотя мне очень тяжело. Я чуть с ума не сошел, когда увидел вас вместе! Поклянись, что ты не будешь проявлять к Жанне внимание, большее, чем позволяют правила приличия! Дай мне время, и увидишь, что Жанна полюбит меня и станет моей женой!

Последняя фраза больно отозвалась в сердце Гравенда, но его спокойный, невозмутимый голос даже не дрогнул:

– Клянусь, что никогда не переступлю черту. Можешь не сомневаться, что мои чувства к Жанне будут только дружеские. А если она примет твое предложение выйти замуж – я поздравлю вас обоих.

Глеффин порывисто протянул ему руку, которую Гравенд крепко пожал. На его губах была безмятежная улыбка, скрывающая настоящий ад, который творился в эти секунды на душе. Ведь он только что отказался от единственной девушки, которая заменяла целый мир, и ради которой хотелось жить.

*******

Через несколько дней рука Жанны полностью зажила, и она вернулась к ежедневным тренировкам и политическим делам. Гравенда она почти не видела, хотя воспоминания об их объятиях совершенно не выходили из головы, заставляя сердце каждый раз трепетно биться в груди. Зато Глеффин стал буквально преследовать ее повсюду. Он стал более напористый и слишком внимательный, постоянно следуя за Жанной и не выпуская из виду. А ей так хотелось видеть вместо него другого человека… Она не отвечала на его ухаживания, ясно давая понять, что они всего лишь друзья, но Глеффин не обращал внимания на ее протест, настойчиво не отходя от нее целыми днями.

Жанна, пораженная тем, что увидела в деревне, снизила сумму налога с сорока до тридцати монет в месяц. Она приказала построить в каждой деревне больницу, школу и охранный пункт, в котором обязаны дежурить представители армии. Более того, она решила назначить старших во всех деревнях из простого народа, чтобы они докладывали лично ей о положении дел и выполнении ее приказов. Таким образом, раз в две недели к замку съезжались около ста человек со всех деревень, и она внимательно выслушивала каждого о тех проблемах, которые еще остались и полностью не устранены.

Направив частичные подразделения армии в деревни, через месяц удалось искоренить все банды, промышляющие разбоем. Жанна отменила пытки и казни, заменив их только заключением преступников в тюрьме после суда, который дополнился представителями из обычных людей.

Еще никогда она так не увлекалась работой, стараясь сделать лучшей жизнь простого населения. Конечно, это вызвало недовольство богатого класса, особенно снижение налога. Но Жанна даже слушать не хотела об их возражениях, уверенно отклоняя все предложения снова поднять налог, и твердо настаивала на своем.

Из-за ее активности и совершенно новой политики, отношения с богатым классом значительно испортились. Больше всех злилась Ялия, когда узнала, что придется сократить растраты из-за недопоступления денег в казну. Она не собиралась отказываться от украшений и нарядов, на которые постоянно требовались деньги. Но Жанна больше не обращала внимание на ее капризы и недовольства остальных. Она стала более твердой и решительной, и мало кто мог в ней узнать ту застенчивую, неуверенную девушку, которая полгода назад попала в этот мир.