В дюжине пар глаз появилось выражение — осмысленное, выражение уважения и растерянности. Из обладатели явно не помнили, почему они здесь и что происходит.

— Dulain, — приказал Ользан громко. — Rua neglan, mirangile tohai.

«Бегите», — услышала Коллаис где-то на границе слышимости. — «Не трогайте, пожалуйста, людей».

Двенадцать голов кивнули и некоторое время стояли, глядя в глаза художнику и прижимая руки к груди. Затем взвился и опал вихрь — превращающий двери в разлетающиеся куски дерева и камня — и в комнате осталось только пятеро людей.

* * *

— Не двигайся, дядя, — мрачно предупредил Бревин, сжимая в руке кинжал. — Не заставляй меня бить в спину. Ты проиграл.

— Я так не думаю, — возразил князь, стоявший уже совсем близко к скрытой двери. — Одевай этот кусок железа, дорогой мой, и считай себя князем. Шантир теперь — провинция Империи Лерей. Вся наша армия уже в пути, показывает новую силу, что теперь подчиняется людям. Твоё княжение не будет слишком долгим. Прощай.

— Стой! — рявкнул Бревин, когда князь сделал шаг в сторону двери. Ользан протянул было руку в сторону князя, сосредотачиваясь, но неожиданно холодок пробежал по его спине. И он не осмелился ничего сделать.

— Будь ты проклят, — кинжал с хрустом вонзился в шею князя, стоявшего уже на пороге. Тот повернулся, и… рассмеялся. Извлёк из шеи оружие и швырнул его обратно. Рана на шее тут же затянулась.

Дверь захлопнулась и её контуры пропали.

— Портал! — воскликнул художник. — По-моему, самое умное сейчас — это бежать.

— И он тоже, — ошарашенно проговорил шантирец, у которого перед глазами до сих пор было видение стремительно затягивающейся раны. — Что же здесь происходит, скажите мне?

— Не знаю, — послышался из-за спины знакомый голос. — Но я полностью согласен с Олли. Надо поскорее убираться отсюда.

— Унэн! — воскликнули все трое. Монах кивнул, но, вопреки обыкновению, не улыбался. Напротив, был молчалив и сосредоточен.

Ользан ощутил, как туман заполняет комнату. Жар охватывал его. Что-то могло случиться с минуты на минуту. Что же именно? Он пытался вспомнить, когда в последний раз ощущал такое.

— Как ты сюда попал? — с любопытством спросила Коллаис.

— Ногами, — ответил тот коротко. — Послушайте, у меня очень нехорошие предчувствия. Собственно, потому-то я и здесь.

— Ну, положим, кое-чего мы достигли, — заметил Бревин, вкладывая меч в ножны. Взгляд его упал на оставленный княжеский знак. — Я, конечно, ожидал другого… но мы, в конце концов, дома.

Ользан вздрогнул. Слова падали, словно хрустальные шары на каменный пол. Словно ключи, они отомкнули прежде закрытую дверь в глубине его сознания и, к своему ужасу, художник понял, что должно случиться.

И вспомнил, когда подобный жар накатывал на него. Тогда, в трактире, когда одно только неосторожное слово, сказанное шантирцем сестре, могло бы спустить проклятие, что висело над ней, как каменная скала на тонком волоске.