— Ох… — решаю, что нет смысла скрывать правду. — Я не тот Коля, которого ты знала. Я совершенного другой человек.

— Ты изменился, но это ведь из-за потери памяти?.. — на её лице появляется тревога.

— Никакой потери памяти не было. Твой брат покончил с собой, и я занял его тело, — Марина отстраняется и косо смотрит на меня. — Прокрути в голове все события с того самого дня и обдумай мои слова. Твой Коля получил бы люлей от сынка графа Громова и дальше был бы терпилой.

— Коля… — шепчет она, прикрывая рот рукой.

— Возможно, мои следующие слова покажутся бредом, но я действительно разговаривал в Богом. Он хочет спасти этот мир, потому-то и дал мне силу, которая превосходит всё, с чем вы когда-либо сталкивались. Не скажу, что я прям жажду спасть эту грёбаную планету, однако мне известно, что будет после смерти, а потому мотивация жить у меня зашкаливает.

— После смерти?.. — переспрашивает Марина.

— Твоя душа просто исчезнет, перестанет существовать, как мимолётная вспышка падающего метеора. Пу-у-ух, и всё, тебя нет, — руками изображаю небольшой взрыв. — Таковы реалии, и поверь мне на слово, ведь я уже умирал. Правда, было это в другом мире, который немного отличается от вашего.

— Я даже не знаю, что сказать… — сестра окончательно отодвигается от меня, держась на максимально возможной дистанции.

— А что тут говорить? У тебя два варианта: принять правду или посчитать меня сумасшедшим, который готов выбросить семейное наследие на свалку истории. Выбирай, все карты у тебя на руках. Но стоит обратить особое внимание на мой возраст… Как ты считаешь, восемнадцатилетний щегол смог бы провернуть то, чем я занимаюсь в последние месяцы?

— Не думаю…

— Уже неплохо, — откидываюсь на спинку кресла и вздыхаю с облегчением. — Я надеюсь, ты понимаешь, что эта информация не должна выйти за пределы кабинета. Никто не должен знать правду, по крайней мере, до тех пор, пока мы не победим.

— И как мне тебя называть? — с тревогой в голосе спрашивает Марина.

— Коля. Я твой любимый брат, забыла, что ли? — бросаю на неё укоризненный взгляд.

— Если не восемнадцать… То сколько тебе было лет?

— Много. Почти в два раза больше. И жизнь моя была такой… Твоему отцу с его контрабандой и не снилось. Я делал такие вещи, о которых и говорить страшно.

— Мне стоит тебя бояться? — она вдруг встаёт из-за стола. — Скажи честно!

— Бояться? Не думаю. Конечно, если ты не станешь совершать глупые поступки, — холодным как лёд голосом выдаю я.

— Не собираюсь… — Марина выглядит так, будто перед ней сидит парень, который бросил её перед свадьбой.

— Вот и умница. Раз уж тебя в первую очередь беспокоит собственное положение в обществе, к которому ты привыкла, то не переживай, оно либо останется на прежнем уровне, либо улучшится. Конечно, есть вероятность, что мы все сдохнем, но то такое…

— Я, пожалуй, пойду… — шепчет она и направляется к двери.