— Я уверен, что у вас есть. Макс, даже если вы работали над заданием с половинной тщательностью, чем обычно. — Он улыбнулся и отодвинул от себя листок. — Я вижу, что вы приняли все дело слишком серьезно. Возможно, мои замечания о Гиммлере обеспокоили вас. Не стоит беспокоиться, поверьте мне. Я умею с ним справляться. У вас достаточно написано, чтобы удовлетворить его, если возникнет необходимость. Есть масса других вещей, которыми вы можете сейчас заняться, — действительно важных.

Он кивнул на прощание и взял ручку. Радл упрямо сказал:

— Но, господин адмирал, если фюрер желает…

Канарис сердито взорвался, бросив на стол ручку:

— Господи, боже мой, парень, убивать Черчилля, когда мы уже проиграли войну? Чем это может помочь?

Он вскочил и оперся обеими руками на стол. Радл стоял неподвижно по стойке «смирно», тупо глядя в пространство над головой адмирала. Канарис, вспылив, понял, что зашел слишком далеко, что его сердитые слова можно было считать государственной изменой и что было слишком поздно брать их обратно.

— Вольно, — скомандовал он. Радл выполнил приказ. — Господин адмирал.

— Мы давно знаем друг друга, Макс.

— Да, сэр.

— Поэтому доверьтесь мне. Я знаю, что делаю.

— Очень хорошо, господин адмирал, — твердо сказал Радл.

Он отступил, щелкнул каблуками, повернулся и вышел. Канарис оперся руками на стол. Вид у него вдруг стал измученный и старый.

— Господи, — прошептал адмирал, — когда уж конец?

Канарис взял кофе, и при этом рука его так дрожала, что чашка застучала по блюдцу.

Когда Радл вошел в кабинет, Хофер приводил в порядок бумаги на столе. Сержант нетерпеливо обернулся и увидел выражение лица Радла.

— Адмиралу не понравилось, господин полковник?

— Он сказал, что в этом есть какая-то сумасшедшая логика, Карл. Но он нашел этот план весьма забавным.

— Дальше что, господин полковник?

— А ничего, Карл, — устало сказал Радл и сел за стол. — Он на бумаге, этот анализ осуществимости, который им был нужен и который они, возможно, и не затребуют. Это все, что от нас требовалось. Мы займемся чем-нибудь другим.

Радл взял одну из русских папирос, Хофер поднес ему зажигалку.