— По моему, — ответил Артем.

— Указывал ли тебе кто арестовать Филарета?

— Великий князь Андрей приказал мне навести порядок в городе. Филарет поднимал в нем смуту, призывал к погрому, за то был мной арестован.

— Что знаешь ты об исчезновении отца Филарета после ареста? — Глаза Амвросия блеснули нехорошим огнем.

— Я отпустил его на второй день после ареста. В том есть расписка в каземате замка, где арестованных держали. Куда этот доносчик от страха сбежал после этого, мне неизвестно.

— Отец Филарет был моим другом, и неведом мне был более искренний священник в этих землях, служащий Богу, — возвестил Иоанн.

— Из-за этого человека в погромах погибло более шестидесяти человек. Я уж не говорю о тех, кого он сдал инквизиции. — Артем заметил, что помощник больше не пишет свиток.

— На то была воля Божья, — вымолвил Амвросий. — Чем меньше еретиков по земле ходит, тем Богу радостнее.

— Что у вас еще ко мне? — сухо спросил Артем, огромным усилием воли подавляя желание заехать все-таки попу в ухо.

— Что известно тебе о бесовской деятельности католического священника Людвига?

— Мне известно, что этот священник организует университет для образования подданных нашего князя.

— Известно ли тебе, что в университет сей приглашает он язычников и еретиков?

— Мне известно, что в этот университет он приглашает лучших ученых со всего мира, и я ему в том помогаю.

— Хорошо, — произнес Иоанн и с сожалением посмотрел на эфес меча, висящего на боку Артема, — на сегодня это все. Я вызову еще тебя.

— Придешь ко мне в приемную и подождешь, когда приму, — бросил Артем, поднимаясь.

— Не упорствуй, силой приведут, — ответил, поднимаясь, священник.

— Кто, твои хлюпики? Я на Ладоге видел их в деле. Им только баб гонять.

Глаза Амвросия широко раскрылись. Похоже, о деле на Ладоге он знал много больше, чем хотел показать.

— Покайся, сын мой, — произнес он, — иначе анафеме предан будешь или от Церкви отлучен.

— Ну а я тебя на хрен пошлю, так что будем квиты, — бросил Артем, выходя и хлопая дверью.