От ее визга, как показалось Бурцеву, даже что-то упало с еловых лап… К счастью, девица быстро перегорела пламенем оскорбленной невинности. Стоноподобный вздох – и тон панночки переменился:

– Хорошо, русич… Твой поступок, действительно, заслуживает похвалы. За помощь, оказанную мне, ты получишь награду. Потом. А пока можешь поцеловать мою руку. Только не испачкай. Многие рыцари были бы счастливы, добившись такой чести, так что…

Тяжело же ей далось это решение! Сжав губки, полячка протянула Бурцеву ручонку, которой совсем недавно пыталась выцарапать ему глаза. Может, и выцарапала бы, не окажись на пути острых ноготков прозрачного забрала каски-«ската».

– Спасибо, – хмыкнул он. – Премного благодарен, но я уж как-нибудь обойдусь.

Бурцев отвернулся от «благодетельницы», ища взглядом оброненный при падении с повозки ремень. Ага, вот он, родимый. Бурцев застегнул пряжку. Как раз на том самом месте, куда ударила стрела панночки.

– Твои манеры не оставляют поводов для сомнений в твоем происхождении, – резюмировала полячка. – Ты не можешь принадлежать к знатному роду. Но если будешь впредь служить мне верой и правдой…

– Ну, знаешь ли… – вскипел Бурцев. – Бить из самострела в своего спасителя – тоже не самая благородная манера. А кто кому послужит, – это мы еще посмотрим. В твоей повозке есть что-нибудь пожрать?

Полячка удивленно скривилась:

– Пожрать? В смысле – кушать? Разумеется, есть. Я не босячка какая-нибудь, чтобы путешествовать без припасов.

– Тогда будь любезна, займись стряпней. Перекусим, и пора готовиться к ночлегу. Солнце садится. По темному нас с тобой искать не станут. Так что переночуем в повозке. Зароемся в шкуры – и на боковую. Лучшего убежища в лесу все равно не найти, а под открытым небом околеем. У вас тут, я смотрю, еще прохладно – снежок вон лежит. Ну, а утром…

Он осекся, взглянув на лицо полячки. Округлившиеся глаза панночки полезли на лоб, высокая грудь ходила ходуном.

– Кто?! – не сразу смогла вымолвить она. – Я?! Я должна готовить еду?! Те-бе?! Мужлану?! Ты вообще знаешь, с кем разговариваешь, русич?!

– Хорошо, давай знакомиться, – улыбнулся Бурцев. – Меня зовут Вася.

Разгневанная девушка, казалось, вот-вот задохнется от волнения. Однако гордая панночка все же умела справляться со своими чувствами. Когда очень хотела. Сделав над собой неимоверное усилие, полячка сглотнула клокотавшую ярость и заговорила ледяным тоном:

– Слушай внимательно, Вацлав…

– Вацлав?

– Так я тебя буду называть…

Ишь ты, ну прямо-таки Снежная Королева!

– Да хоть горшком! – он пожал плечами. Вацлав – так Вацлав. Пожалуй, с польским именем ему здесь даже проще будет. – Я весь – внимание!

Девица, казалось, не уловила иронии: