Вдруг, неожиданно прекратив спорить между собой, они вышли из-за пульта, прошли в центр зала и развернули большой рулон бумаги, на нем была изображена какая-то инженерная схема. Владимир поспешил подойти ближе и всмотрелся. – Маятник! – вслух громко воскликнул он, потом испугавшись эха от своего голоса, зажал рот рукой. Это было не обязательно – ученые его не слышали.

Тогда Кузнецов, до крови закусив губу, дотронулся до локтя Томаса Чертча. Рука прошла через пустое место, не встретив сопротивления.

С юга донесся приглушенный звук приближающегося винтолета. Не оборачиваясь, Владимир вышел из главного пульта.

На некоторое время в вездеходе воцарилась тишина. Пахло пластиковой обшивкой и озоном. Аннет сразу выставила климат-контроль в режим «гроза». Мерно гудел мотор. Девушки обменялись многозначительными взглядами, и Линда сказала:

Пол сидел на заднем сидении и не мог видеть лица Линды, но он хорошо знал – девушка пребывала в бешенстве.

– Не утруждай себя, – не отрывая глаз от дороги сухо обронила Аннет-они все равно в это не поверят. – она надавила на акселератор, и вездеход басовито загудев, послушно прибавил ход. – Пока сам с этим не столкнешься, не поймешь.

– Ты сказала, что у тех, чужих, был вездеход, – не то спросил, не то подтвердил Пол.

– Да, только не вездеход, а скорее тяжелый танк. – Линда повернулась к нему в пол-оборота.

– Я объехал шестой, седьмой и даже восьмой накопители, – Пол вздохнул и развел руками, – там не было никакого танка, даже захудалого вездехода.

– Ты нам это уже говорил. – Линда снова отвернулась и отрешенно уставилась в лобовое стекло.

Пол вздохнул и опять замолчал. Он очень хотел ей верить. Очень. Но факты говорили против слов девушек. Пол облазил всю округу: искал следы гусениц или протекторов, или хотя бы легкую борозду на песке, которую должна была оставить многотонная машина, двигающаяся на гравитационной тяге.

Томсон посадил винтолетчуть ли не на ступеньки подъезда Центральной станции. Девушка удивленно оглядывалась, не решаясь выйти из машины. Пьер первым спрыгнул на траву и помог ей спуститься на землю. Яркий диск Саважа, опускающийся к закату, мягкая зеленая трава, разбросанные в беспорядке яркие цветы, тенистые кроны деревьев. Девушка с восторгом прошептала:

– Я читала, что такое есть, что такое бывает. Но я не представляла, как это чудесно.

Пьер впервые за несколько дней улыбнулся, обнял ее за плечи и повел вверх по ступеням. Томсон повесил за спину «Иглу» и последовал за ними.

В коридоре, ведущем к отсеку связи, они встретили Кузнецова. Владимир шел с задумчивым видом, держа на вытянутых руках странный аппарат с четырьмя пропеллерами по бокам. Увидев идущих навстречу друзей, он просиял:

– Привет парни! Я рад, что вы вернулись! – Тут он заметил идущую позади девушки.

– О, Ева! – он замешкался, желая обнять чудом нашедшуюся жену Пьера, но не зная куда пристроить занимающий руки громоздкий аппарат. – Как я рад снова тебя видеть!

– Я – Ирен. Ведь Ева умерла.

Владимир мельком взглянул на Пьера, на переминающегося с ноги на ногу Самюэля и, кажется, все понял.

Пьер стоял, опустив голову, и держал девушку за руку.