– Тогда, можно мне пойти вперед? – предложила Ирен. – Ни в кого не буду стрелять, обещаю.
– Стефан, дружище, уступи даме место в авангарде. Торопиться нам уже некуда. Твою Тамару, – Донован ткнул пальцем в экран поисковой аппаратуры, – Я уже вижу. Она находится дальше остальных поселенцев. Если составишь мне компанию, можешь лично следить за показателями ее здоровья.
Гарднер колебался недолго. Прихрамывая, протиснулся между геологоразведчиком и вентиляционными трубами, освобождая место для девушки.
– Грамотный биолог в спасательной группе всегда кстати. – сказал Маккейн.
– Я, со своей стороны, обеспечу адекватную оценку ситуации с точки зрения здравого смысла. И не надо считать меня кровожадным недоумком. – с оттенком укоризны добавил он.
– Ни с какого бока. – дружелюбно усмехнулся Джеймс. – Раз уж мы завершили рокировку, то можно идти дальше. Ирен, если не затруднит, комментируй вслух все, что видишь. Включи браслет связи на запись. Твои наблюдения – бесценный опыт для дальнейших исследований.
– Хорошо. – девушка смущенно улыбнулась, направила луч фонаря на потолок. – Пуповина, проще называть так, хотя полным аналогом это образование вряд ли является, поскольку продукты жизнедеятельности выводятся наружу через тела псевдослизней, а не возвращаются в… – она запнулась, – Чуть не сказала «материнский организм». Не могу представить, с чем мы столкнемся… Вижу впереди еще один слизистый кокон, аналогичный предыдущему.
– Карл Йохан, судя по индивидуальному чипу. – прокомментировал Донован.
– Что-нибудь необычное присутствует?
– Нет. – Ирен внимательно осмотрела находку. – Разве что размеры кокона больше и… запах здесь интенсивнее.
– Неудивительно. Судя по биометрическим данным, Йохан значительно выше ростом и в два раза тяжелее, чем Келли Хит.
Ирен вела аудиодневник, стараясь не упустить никаких подробностей. Девушке льстило, что мужчины называли ее биологом, хвалили. «Я же просто самоучка, – вздыхала она, – Мак научил принципам научного подхода к исследованиям, но базового образования у меня нет никакого. Стыдно, когда при Доноване меня называют биологом. Вот он – настоящий ученый, а я, так… перевертышолог и ползунолог, по-другому и не сказать. Кроме псевдослизней, ничего не изучала. Оправдывает меня только то, что эти знания пришлись как нельзя кстати. Когда все закончится, попрошусь к Джеймсу на стажировку. Надеюсь, не откажет…».
Петляя по извилистым проходам технического этажа, группа обнаружила одиннадцать слизистых коконов, подвешенных к потолку, но за очередным поворотом ждал сюрприз.
– Дальше пуповина проходит прямо по коммуникациям, постепенно снижаясь, – произнесла Ирен. – Я даже могу потрогать ее… На ощупь мягкая, чувствуется слабая внутренняя пульсация… Судя по всему, узлы на пуповине служат клапанами, предупреждающими обратное движение жидкой субстанции внутри. В районе узлов наблюдается дрожание, вероятно, сокращения гладкомышечной ткани. Похоже, узлы еще и поддерживают необходимое давление внутри пуповины. – она направила фонарь вперед. – Следующий кокон лежит прямо на полу. Никаких следов прикрепления к потолку, либо к другим поверхностям.
– Ух ты, – отозвался шедший позади Донован. – С чего бы это?
– Впереди дыра в полу. – ответил Маккейн. – Ее не обойти. Джеймс, Стефан, сокращайте дистанцию.
– Пропустите. – Гарднер протиснулся между Ирен и Джоном, опустившись на колени, осторожно подергал за пуповину.
– Без натяжения. – подтвердила девушка, догадавшаяся, что беспокоит сейчас журналиста. – То, что поддерживает в людях жизнь, находится где-то под фундаментом.
– Светите оба вперед, – приказал Маккейн. Крадучись, он сделал несколько шагов по направлению к провалу с неровными краями. – Вижу кокон в пяти метрах от края. Спуск пологий. Высота тоннеля приличная, не менее двух метров. Можно пройти не нагибаясь…