– Уложу. Но сначала искупаю. Согласна? – тут же сориентировалась я.

Девочка глубоко задумалась. Морщила лоб, щурилась, барабанила пальчиком по губе…

– Ладно, – согласилась наконец. – Так и быть, разрешаю.

*****

Няня всё-таки выглянула из своей комнаты. Вид у неё был несчастный, расстроенный. Она попыталась подключиться к вечерним процедурам, но Аня сразу надула щёки и скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что не желает с ней разговаривать.

Пришлось Валентине Николаевне ретироваться обратно в комнату. Кирилл уже объявил, что с ней они распрощаются сразу же после возвращения в Москву.

Я услышала, как уже в комнате за дверью няня злорадно пробубнила, что у меня ничего не получится, так как кое-кто не любит мыться, не любит причёсываться, и сейчас закатит очередную истерику.

Однако у нас всё получилось. Мы с Аней искупались, расчесали волосы и даже заплели косу – она теперь была очень короткой, но толстой. Надели пижаму со смешными пандами.

Малышка и сама повисла на мне как панда.

– Посмотрите, папа, какая у вас чистая и розовая девочка, – предъявила я Кириллу раскрасневшегося от горячего душа ребёнка. – Целуйте скорее, и мы пойдём в кровать.

– Могу почитать сказку, – тут же предложил добросовестный отец.

– Завтра, завтра, – вяло махнула рукой Анечка. У неё уже закрывались глаза, ей хватило на сегодня впечатлений.

Мы с Кириллом вместе постояли у кровати принцессы, поцеловали её на ночь.

– Как хорошо… – прошептал ребёнок и отключился.

Мы на цыпочках вышли из номера и вернулись в президентский люкс.

– Удивительно, я даже и подумать не могла, что этот день сложится именно так, – пробормотала я.

Кирилл на мгновение сжал мою руку, но тут же отвлёкся, чтобы отдать какие-то распоряжения помощнику, появившемуся в номере.

А мне позвонила мама.

– Сонечка, ты ещё к нам не едешь?

– Прямо сейчас собираюсь.