— На букву «х», только не подумайте, что хорошо. Чем он в меня выстрелил?

— Трудно сказать. Ранка на груди небольшая, а что за состав… Раньше я бы отвез тебя в лабораторию, но мы сейчас на нелегальном положении. Причем охота на нас становится все жестче.

— Вы о сегодняшнем случае?

— Не только. Помнишь, я рассказывал о ребятах, которые помогали в день твоего побега из гостиницы? Их хорошенько потрепали. Трое в больнице, один под следствием. Вокруг нас пытаются создать вакуум. Думаю, что всех наших близких и друзей держат под наблюдением.

— Выходит, мне повезло, — с грустной иронией заметил Илья, — я детдомовский.

— У меня тоже никого не осталось. Но везением я бы это не назвал.

— А у меня мама в Омске, — заволновалась Маргарита. — Надеюсь, с ней ничего не случится? — Она дотронулась до плеча майора.

— Не должно, — ответил Степаныч, — но домой никому наведываться не советую.

Сразу подумал о своей квартире. Догадается Ромка кормить рыбок и поливать цветы? Или он после разборок с бандитами и расспросов участкового и знать меня не захочет?

Прошлым летом я оставлял Щеглову ключи от входной двери и почтового ящика, когда уезжал к морю на две недели. Вернувшись, ключи не забрал, прикинув, что если вдруг потеряю, то будет, у кого взять запасные.

«Интересно, на работе до сих пор считают, что Зайцев отбыл на лечение в Италию? В этом случае приятель мог догадаться о жажде флоры и голоде фауны моей квартиры. Как бы с ним связаться, чтобы в очередной раз не подставить? Сотовый отпадает хотя бы потому, что я его наизусть не помню, на работу звонить также нежелательно… Хотя… не могут же они контролировать все телефоны? Предприятие у нас немаленькое, почти три тысячи человек работает…»

— Эй, о чем задумался, детина? — толкнул Степанович.

— А то вы не знаете, — спохватился я, вспомнив о телепатических способностях.

— Представь себе. Сижу тут и сам удивляюсь. Илью слышу, Риту тоже, а ты словно стеной отгородился.

— Серьезно? — Первая приятная новость после пробуждения.

— Я сильно похож на шутника? Ешь твою медь!

— А вот так? — Напрягшись, я попробовал мысленно показать Степанычу язык.

— Хулиганье! — пригрозил он пальцем.

— А вот это меня полностью устраивает. Теперь вы меня будете слышать, только когда я сам этого захочу.

— Как тебе удалось? — с завистью спросил Илья. — Я тоже хочу. Колись.