– Послушай… – Говорить мне было тяжело, как будто слова превратились в огромные камни. И чтобы произнести каждое, надо было затащить его на вершину горы. – Я тут подумала…

– Что? – улыбнулся Ян.

– Говорят… для остроты ощущений…

– М-м-м. Кого-то потянуло на горяченькое? И что же ты придумала?

– Перерыв. Я бы хотела сделать перерыв… – И тут я не смогла, просто не смогла сказать «в наших отношениях». Язык не повернулся. – В сексе. На одну ночь. Хочу по тебе… соскучиться посильнее.

Ян, кажется, немного удивился:

– Хорошо. Если ты думаешь, что это тебе понравится…

Я кивнула и молча вышла из кухни.

Это оказалось ужасно. Гораздо хуже, чем я ожидала. Настоящая ломка. Я не могла заснуть. Меня буквально колотило, трясло крупной дрожью, зубы стучали. То накатывал прилив жара и пот лился рекой, то мне становилось ужасно холодно и я лезла в шкаф за зимним одеялом. В районе солнечного сплетения ныло, как будто меня кто-то ударил. С каждым часом все сильнее и сильнее. Потом пришла паника. Мне стало страшно, ужасно страшно! Казалось, что не хватает воздуха! Я задыхалась. Хотелось вскочить и бежать на кухню, проверить, там ли Ян. А вдруг он ушел, а вдруг…

Если бы я в теории не знала, как выглядит паническая атака, то сдалась бы сразу. А так героически продержалась почти всю ночь. Но когда небо за окном посветлело, меня начала мучить жажда. Такая, как будто я сутки шла по пустыне без запаса воды и если срочно не попью, то умру. Слюна стала липкой и не проглатывалась.

Я зажмурилась, прижала пальцы к вискам и медленно, размеренно считала этих треклятых овец… три тысячи девятнадцатая, три тысячи двадцатая, три тысячи двадцать первая… Все. Я больше не могла лежать.

Встала и босиком, на цыпочках, отправилась на кухню. Там на подоконнике сидел Ян с чашкой кофе в руках и смотрел на светлеющее небо. Я подошла к нему, обняла и прижалась щекой к его спине. И вмиг почувствовала, как мне становится лучше.

Как будто припала к источнику с драгоценной водой.

Как будто вернулась домой. Обрела себя.

Холод и жар отступили.

Я вновь ощутила спокойствие и радость. И уверенность в том, что все будет хорошо. Как же мне этого не хватало ночью!

«Он как наркотик, – грустно констатировал внутренний голос. – Ты на него подсела. Но надо сле…»

«Заткнись!» – мысленно всхлипнула я, понимая, что теперь решиться будет еще тяжелее.

На пятый день Ян с утра ушел на рынок за какими-то хитрыми травами, чтобы приготовить «божественное ризотто с тыквой, вы пальчики оближете!» А я слонялась по квартире туда-сюда с его картой. Потом взяла счастливую монетку, привезенную из Египта несколько лет назад, уселась на пол посреди коридора и подбрасывала ее. Если орел, то надо порвать карту. Если решка, то оставить все как есть. Выпал орел, и я ничего не сделала. Выпала решка, и я нервно засмеялась. Продолжила бросать снова и снова… Как будто монета способна совершить чудо.

Потом заглянула в комнату Женечки. Она была на занятиях, на которые мне стало теперь наплевать. Тихо позвала: