– Не местному же следственному комитету вести это дело… – Я откровенно набивал цену себе и своему командованию, пытаясь так успокоить капитана Саню и вселить в нее твердость и уверенность.

– Метров через сто будет поворот направо. Поверните…

Я послушно перестроился в первый ряд. После поворота мы долго плутали между какими-то длинными мрачными стенами, дважды переехали, видимо, ведомственные железнодорожные пути, объехали вокруг длинных складских помещений, приспособленных под разгрузку вагонов, и оказались рядом с большим Т-образным барачным зданием.

– Приехали, – сообщила Радимова. – Я сейчас сбегаю сначала, потом занесем биты.

Она вытащила из своей сумочки удостоверение, вышла из машины и сразу направилась к входу. Видимо, здесь существовала пропускная система и не каждого пропускали внутрь.

Я между тем приподнял сумочку капитана Сани, прикидывая на вес, и хмыкнул. Судя по всему, она свой пистолет по-прежнему носила в сумочке и бездумно оставила саму сумочку в машине. Далеко полиции до армейских порядков! Там если солдат на пару шагов отойдет от своего автомата, его полагается отправлять чистить туалет. Да и само ношение оружия в сумочке вызывает только смех. Во время позавчерашнего эксцесса я дважды наблюдал, как трудно Радимовой извлечь при необходимости оружие. Это может довести ее когда-то до беды.

Я терпеливо ждал. Ждать пришлось минут пятнадцать. Видимо, мы опоздали, а теперь дактилоскопист был занят. Я предвидел такой поворот событий и потому не нервничал, проявляя терпение, хотя долго ждать я тоже не большой любитель.

Наконец, они появились. Вдвоем. Дактилоскопист был ростом около двух метров, необыкновенно тощ и, казалось, изможден, носил старомодные очки в толстой роговой оправе и общаться, как я понял, желал только с капитаном Саней, и никак не со мной. Меня он как-то неумело-демонстративно не желал замечать, даже не поздоровался. Но на капитана Саню смотрел так, что очки готовы были упасть. Я вспомнил слова капитана о том, что Данилович «неровно дышит» на нее. Похоже было, что дактилоскопист ко мне просто ревновал. Радимова открыла дверцу, я сдвинул ее сиденье, и она что-то сказала длинноногому и длиннорукому дактилоскописту. Тот забрал всю связку бейсбольных бит, причем вытаскивал их одной рукой – кисть он имел такую, где на одной ладони поместились бы две моих кисти и рядом кисти капитана Сани.

– Подождете нас? – спросила она. – Чтобы пропуск вам не выписывать.

Я спокойно кивнул, не обращая на длинного человека внимания.

– Пока позвоню, пообщаюсь с полковником Чубако. Постарайтесь не задерживаться.

Я проводил их взглядом, нашел в фигуре дактилоскописта сходство с экстерьером ирландского волкодава, по крайней мере по длине конечностей, хотя и не по мощи тела, и не в величественности поступи. И только когда они скрылись за входной дверью, я вытащил трубку, подумал и убрал ее. Лучше звонить полковнику, когда у меня будет больше данных на руках. Дождусь возвращения капитана Сани, а потом и звонка полковника Быковского.

Я оттягивал разговор с начальником уголовного розыска города не потому, что не умел настоять на своем. Просто я хотел иметь на руках неопровержимые козыри для подтверждения своих претензий на правду…

Капитан Саня позвонила раньше, чем вернулась.

– Тим Сергеевич, у нас интересные данные появились… Я просто в растерянности… Даже не знаю, как это все связать воедино.

– Я слушаю.

– Помните, я вам пистолет показывала, который у бомжа нашли. Вы его еще как-то назвали.

– Помню. «Саунд модератор пистол». Пистолет с глушителем на базе «тридцать восьмого вальтера». Не самое популярное оружие в современной России.

– Так вот, я вам говорила, что на пистолете обнаружены отпечатки пальцев двух человек. Бомжа и того, видимо, кому пистолет принадлежал. Эти отпечатки хранятся у нас в базе дактилоскопических данных. И они совпали с отпечатками одного из тех, кто махал бейсбольными битами. Стопроцентное совпадение. Без сомнений. Отпечатки очень характерные. Кроме того, на одной из бит обнаружены следы крови… Их сейчас выделяют и счищают для генетической экспертизы.

– Это кровь капитана Взбучкина. С его рассечения на лбу.