– Подсудимый, скажите: как я понимаю, и, думаю, не только я, речь у вас шла о том, чтобы воспользоваться платными сексуальными услугами, так?
– Ну… так, по ходу… Это проще… – согласился Марущак.
– То есть можно сказать, что вы собирались воспользоваться услугами проституток?
– А чего ж? Можно, – ответил Юрий под заметное оживление зала.
– И часто вы пользовались подобными услугами? Все вместе или лично вы?
Марущак замялся, но ответил:
– Бывало.
– Следовательно, о других возможностях получить секс в ту ночь вы даже не думали?
– Нет, – ограничился коротким ответом Юрий.
– Спасибо, у меня нет больше вопросов. Пока.
Яковлев сел, прокурор скользнул по нему взглядом, но быстро переключился на подсудимого.
– Итак, продолжаем. Когда в кафе вошла Олеся Воловик, вы узнали ее?
– Да. Я сразу узнал, сидел лицом к двери. Вижу – знакомая, короче. Потом раз – вспомнил, кто и откуда. Говорю пацанам: вот, знакомая нарисовалась. Давайте пригласим к себе. Чтобы, значит, с нами посидела.
– Девушка согласилась присесть к вашему столику сама?
– Ну да, она же меня тоже вспомнила. Познакомилась с остальными, туда-сюда, поговорили, взяли ей пиво… кажется… Ну, или слабоалкоголка там была, я именно эту тему как раз плохо помню.
– Кто предложил Олесе пойти к вам домой?
– Игорь. Она сказала, что никуда особо не спешит, типа ночевать негде или что-то вроде. Игорь задвинул идею, Олеся не особо так и ломалась.
Прежде чем задать следующий вопрос, прокурор подошел к столу, сверился с какими-то записями, а журналист Клименко со своего места видел, как заметно волнуется Юра Марущак.
– Скажите, подсудимый, – начал Сергей Игнатьевич, – какие у вас троих были намерения по отношению к Олесе Воловик? Уточню: вы собирались заняться с девушкой сексом?
Голос подсудимого чуть дрогнул.