Мама любит говорить, что бывают такие дни, которые начинаются как ужасный ужас, а потом всё заканчивается хорошо. Она так с папой познакомилась — опоздала на поезд. И тоже был дождь, и она стояла вся несчастная, смотрела, как уносится последний вагон.
А потом развернулась и пошла на вокзал, и навстречу ей шёл прекрасный принц в мокрых очках.
Но сейчас ничего такого не было. День обещал быть ужасным: кровь, потом тестирование. И вечером ещё музыка, которую я уже не знаю, как дотянуть.
И тут ещё троллейбус сломался. И дождь.
Но мне неожиданно стало хорошо и ясно в голове. Потому что… я понял, что на русский уже опоздал, нечего и бежать. И вечером в музыкалку тоже не пойду.
Достал телефон, согнулся, чтобы на него не капало. И написал: «Всё ок, я в школе».
И потом добавил: «На музыку я больше не пойду, я решил».
Как-то вдруг оказалось всё легко и свободно. Хотя ничего такого не случилось — просто дождь.
Я дошёл до школы только через час. И не очень понимал, зачем мне вообще туда идти в таком виде. Вот… куртку повешу сушиться, обувь, предположим, тоже… а джинсы как?…
Дождь кончился.
И тут из школы вышла Майка. А я стоял, как кот после душа — и смотрел на неё. Издалека. Хотя она шла совсем близко, но я смотрел — издалека. А потом опустил глаза на свои хлюпающие кроссовки и увидел на них бурые капли. Поднёс руку к носу — да, точно. Это из носа кровь капает.
А Майка взяла и подошла ко мне.
— Яш, что случилось? — сказала она. Вот так просто взяла и сказала.
— Ничего, — сказал я и закрыл рукой нос.
— Подожди, я сейчас… — и она стала искать в рюкзаке салфетки.
А потом она вытирала моё лицо.
А я стоял и смотрел на неё. Просто — стоял и смотрел, опустив руки, как дурак. А потом засмеялся.
— Ты чего? — испугалась она.
— Помнишь, Ирина сказала… на русском кровь из носу быть.
И она поняла и тоже засмеялась. И всё стало очень просто. Просто-просто.