– Понимаю, – мужчина встал со стула и слегка поклонился. – Надеюсь, вы оценили мою помощь в раскрытии заговора, и наша сделка остаётся в силе.
– Разумеется.
Мужчина ещё раз поклонился и медленно пошёл в сторону выхода, но у самых дверей Королева окликнула его:
– Надеюсь, вы не заставите меня пожалеть о том, что я доверилась вам.
– О-о, ну что вы! – посмеялась фигура в капюшоне. – Нас ждёт долгое и плодотворное сотрудничество! Я стану колесом в вашей повозке. Верным и долговечным…
Тьма над песками
Снова в цепях.
Во тьме.
В который раз? Глокк давно сбился со счёта.
Но теперь все стало намного хуже. Воздуха не хватало. Мешок на голове удушал смрадом мочи и пота. Стискивающая шею верёвка впивалась в кожу обжигающим жгутом. Разъедающая жара плавила мысли. В горле саднило, а кишки сплелись змеями, моля хотя бы о капельке воды.
«Вот дерьмо».
Проклятая тьма. Но сквозь плотный мешок Глокк чувствовал палящее солнце и жар раскалённого песка. А ещё зловоние неотёсанных харматских солдат. Конвоиры переговаривались на своём гаркающем наречии, время от времени передавая друг другу мех с водой.
«Ублюдки. Хоть бы глоток дали».
Глокка взяли ночью, пока он спал. Гребаный дед, у которого он укрылся, сдал его с потрохами. Пустынники и кочующие от оазиса к оазису дикари готовы родную мать продать, за пару медяков. Или за просто так. Старый хрыч не оказался исключением.
После бессонной ночи, полной бесконечных допросов и истязаний, Глокка погрузили в повозку и повезли на край̆ мира. Он так и не понял, чего от него хотели добиться. Краем уха Глокк слышал разговоры. Тихий шёпот солдат, которые боялись произнести вслух само только название этого места.
Чёрная яма.
Оттуда не выбираются. Это билет в один конец.
«Дерьмо».