— Очень хороший рисунок, — сказала я. — Это нарисовал мистер Бич, не так ли? Джереми кивнул.

— Дяде Брэндану он тоже понравился, поэтому он оставил его себе. Я взял рисунок из его стола, когда он женился на моей матери и поселился здесь. Сейчас он уже забыл о нем. Но это, однако, не очень хороший портрет. Это ложь, и мистер Бич знает, что это ложь. Сейчас он рисует портрет Селины и моей матери, но не хочет нарисовать меня вместе с ними.

Я с осторожностью нащупывала правильный путь.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду. На мой взгляд, портрет удивительно похож. Хотя, конечно, ты сейчас старше, чем был тогда.

Мальчик резко выхватил рисунок и положил его обратно в книгу. У меня было такое ощущение, что я его чем-то разочаровала. Может быть, он хотел, чтобы я не подтвердила сходство? Чтобы я сказала, что он выглядит совсем не так?

Вернув книгу на полку, он снова подошел к двери и открыл ее. Снова я увидела, что он прислушивается, и поняла, что он сознательно старается привлечь к себе мое внимание. Это была возможность, которую я ждала и которую не могла упустить. Спокойно, почти безразлично я сказала:

— Джереми, не хотел бы ты показать мне комнату твоего отца там, внизу?

На этот раз я завладела его вниманием полностью, как мне еще ни разу не удавалось. Он перестал вглядываться в холл и смотрел на меня нахмурившись, что делало его таким похожим на дядю, но с детским изумлением и страхом в глазах.

— Это вы о чем? — невежливо спросил он.

— У тебя же есть ключ от комнаты, — напомнила я ему. — Хотя я никому об этом не сказала. Как-то ночью ты хотел войти в ту комнату, но убежал, когда я неожиданно увидела тебя в холле. Сейчас ведь никто тебе не помешает показать эту комнату мне?

В каждой черточке его лица сквозило недоверие. Когда я поднялась и дотронулась до его плеча, он был в таком напряжении, что походил на одного из своих оловянных солдатиков.

— Возьми ключ и пойдем вниз, — сказала я как можно беззаботнее, будто предлагая прогулку по парку.

Джереми стряхнул мои пальцы сплеча. Побуждаемый к действию, он вдруг кинулся через холл в свою комнату и через мгновение вернулся с ключом в руке. Он протянул его мне, но как только я хотела взять его, тут же выхватил обратно.

— Вы испугаетесь, — промолвил он. — Все боятся этой комнаты. Все, кроме меня.

Я подозревала, что именно он боялся больше всех, но не сказала этого.

— Посмотрим, — бросила я и стала быстро спускаться по лестнице.

Он проскользнул мимо, обогнав меня, а в нижнем холле мы остановились одновременно, как сговорившись, и прислушались к звукам с нижнего этажа. Все было спокойно. И все-таки им овладела нерешительность, и он посмотрел на ключ с таким видом, будто не знал, откуда он у него появился или как его употребить.

Я заговорила с ним как можно мягче:

— Я слышала, каким прекрасным человеком был твой отец и как щедро он оказывал помощь тем, кто был в беде или нуждался. Я очень хочу взглянуть на комнату, где он жил. Думаю, это должно быть приятное, располагающее к дружеским воспоминаниям место. Если ты не знаешь, как открыть дверь ключом, я помогу тебе.

— Ну и влетит же вам от мисс Гарт, — сказал он, словно все еще надеясь, что я откажусь от этой затеи. — Моя мать раскричится, если узнает, а дядя рассвирепеет.