Мисс Гарт оставила меня здесь, и я была рада, что она ушла. Я могла свободнее говорить с миссис Рейд без гувернантки.

В это утро у меня уже были подготовлены некоторые вопросы и несколько предложений, но миссис Рейд, потягивая кофе и небрежно перебирая фрукты в вазе, перехватила инициативу. Она попросила меня пододвинуть стул к кровати и стала говорить о моих обязанностях и распорядке с высокомерным видом хозяйки, разговаривающей со служанкой.

— Возможно, — начала она, — вас не обременит помочь нам с детьми по воскресеньям, когда Гарти уходит навестить своего отца. Вам придется заменять ее иногда по вечерам, когда я нуждаюсь в ее услугах или когда она захочет на часок-другой уйти из дома. К вашему сведению, она для нас больше, чем просто гувернантка. Очень многое в этом доме находится в ее руках, так как здоровье не позволяет мне управляться со всеми делами. Я не всегда чувствую себя хорошо, и в результате мисс Гарт приходится слишком много работать.

Я заверила ее, что буду рада выполнить любую просьбу. Но я вовсе не хотела, чтобы этот разговор велся одной стороной. Как только она остановилась и повернулась к подносу на столике, словно давая понять, что считает разговор законченным, я приступила к своим вопросам.

— Меня интересует, чем обычно занимаются дети, — сказала я. — Что они любят делать? Чем интересуется Джереми? Если я пойму это, у меня появится возможность подружиться с ними. Не скажу, что мне трудно подружиться с Сединой. У нас уже есть общее дело, которое нас связывает, — платье, что я собираюсь сшить для нее.

Лесли Рейд взглянула несколько раздраженно.

— О да! Китайский шелк. Я собиралась сделать платье для себя, но муж убедил меня, что ей это более необходимо.

Она зевнула, прикоснувшись пальцами к губам, и, казалось, забыла обо мне и моих вопросах.

— Вы собирались рассказать мне об интересах детей, миссис Рейд, — мягко напомнила я.

— Я собиралась? Но о чем же здесь говорить? Я думаю, они любят обычные вещи. Куклы, игрушки, игры… Что же еще?..

— У мальчика девяти лет могут быть свои особые фантазии, которые его занимают, — заметила я.

Женщина в кровати вдруг посмотрела на меня очень внимательно, и когда она заговорила, в ее голосе сквозила нотка отчаяния:

— Он стал таким трудным ребенком — не таким, как другие мальчики. Кажется, ему доставляет удовольствие все разрушать. Мисс Гарт, и я, и даже его учитель, мистер Бич, не можем придумать, что делать с ним. Мой муж надеется, что вы сможете предложить что-нибудь новое. Мы будем вам более чем благодарны, если вы сможете отвлечь его от обычной мрачной необузданности, но, как я уже сказала, я потеряла всякую надежду, мисс Кинкейд.

— Может быть, именно этого мы никогда и не должны ему показывать, — сказала я, — что мы потеряли надежду— Это было бы очень некстати. Может быть, ему нужна вера в то, что он сможет вырасти и жить, как все. Есть ли у него желание проводить свободное время как-то по-особому? Нет ли у него какого-нибудь хобби?

Длинные ресницы Лесли Рейд мгновение трепетали на бледных щеках, и, казалось, дрожь пробежала по всему ее телу.

— Мой сын любит оружие, — промолвила она. — Дуайт, его отец, имел прекрасную коллекцию пистолетов, и Джереми просто обожал ее. Я давно предупреждала мужа, что неразумно позволять ребенку увлекаться оружием. Но он оставил мои советы без внимания.

Я чувствовала, что эта тема слишком опасна для разговора и не поможет мне выяснить интересы Джереми. Я снова заговорила о платье для Седины, спросив миссис Рейд, не хотела бы она высказать свое пожелание и помочь нам в выборе фасона. Она снова погрузилась в безразличие, с готовностью оставляя решение этого вопроса в моих руках и всем видом показывая, что хотела бы закончить наш разговор. Я спросила, есть ли особое время, которое она хотела бы проводить с детьми, любое время, которое надо освободить для ее визитов к ним.

Она вдруг отодвинула поднос жестом, похожим на отвращение, и потянулась к спускавшемуся возле кровати шнуру с намерением позвонить.

— Селина приходит повидать меня в любое время, когда ей захочется. Я часто беру ее с собой на прогулку в коляске. Но что касается Джереми, я не нахожу удовольствия в его компании. Мне это трудно, мисс Кинкейд.

Она потянулась к столику, стоявшему возле кровати, и взяла двойную миниатюру, оправленную в рамку из серебра. Без слов она протянула ее мне, и я увидела портреты двух мужчин. С одной стороны — мрачная физиономия Брэндана Рейда, с неулыбчивым ртом и глазами, смотревшими куда-то вдаль. Другой мужчина внешне был полной противоположностью ему. И я поняла, что это, должно быть, Дуайт Рейд. Внешность младшего брата была светлой, солнечной. Если не считать его светлых волос, в остальном он был удивительно схож со своим сыном. Он был моложе Брэндана Рейда, а мальчишеский вид делал его намного приятнее. Я вернула миниатюру, удивляясь в душе, зачем она показала ее мне.