— Не смотрите на реку! — почти закричала Тина.

— А, первые жертвы… Сколько их еще будет. Люди не хотели слушать предостережений, а теперь уже мало что сделаешь… Вот что, давайте рискнем, не разорвут же нас на части. Только, если есть какое-то оружие, оставьте в своем глайдере.

— Вот. — хмуро сказал Никита и вытащил из-за пазухи свой «фен». Положил в глайдер, а леди Селина громко захлопнула дверцу и сказала: — Счастливо оставаться.

Расселись в другой машине: Матвей с женой и леди Селиной впереди, а Тина с Никитой сзади. Тина глубоко вдохнула: чудесный тонкий аромат наполнял салон.

— Ну, поехали, — сказала Кэти мужу. — Только надо заглянуть к вам, пообщаться с владычицей Эсетой. Здесь как раз сопряженная точка перехода.

Матвей не стал касаться панели управления, глайдер бесшумно взлетел, впереди начала разворачиваться белесая спираль (тут без жемчужного оттенка), а следом глайдер нырнул в некую серую пелену, и почти сразу качнулся — сели.

— Ну, вот… — с сомнением сказала госпожа Кэти.

Понемногу стало светлеть. Справа и слева обрисовались два жутковатых силуэта — не сразу стало понятно, что это сидят огромные черные псы. Тину пробрал озноб. Псы не спеша поднялись на мощные лапы, и дверцы Тины и Никиты внезапно раскрылись. Тину еще и затошнило, не сожрут ли их прямо в салоне?

Но похоже, песики предпочитали обедать на свежем воздухе, госпожа Кэти полуобернулась и сказала:

— Предлагают выйти. То ли хотят пообщаться, то ли… не знаю.

Не очень-то ободрила, но кое-как вышла. Коленки ослабели, и пришлось ухватиться за дверной проем. Псина рядом с нею пригнула голову, будто принюхиваясь, и вдруг села снова. Полностью рассвело.

Они стояли на пологом склоне холма, и почти все видимое пространство занимало изумительно-синее море. Над ними высились башни облаков — жемчужных, но они на глазах темнели, наливаясь грозовой синевой. И вдруг ослепительная молния пронизала облачную башню от верха до низа, и море под нею будто вскипело. По ушам хлестнул звонкий удар грома. А следом Тина ахнула: целая колоннада молний соединила небо с морем, и его всё покрыла жемчужная пена. Непрестанные удары грома слились в величественную симфонию, и перекатами стали удаляться прочь. Брызнул дождь, но остальные все равно вышли из глайдера, настолько потрясающим было зрелище. Молнии перестали сверкать, капли дождя засверкали как алмазы в лучах внезапно появившегося солнца. Псы не спеша поднялись и ушли вниз по склону, только один походя ткнул носом Никиту.

— Кажется, я понимаю, — прошептала, или так показалось после оглушительных ударов грома, леди Селина. — Хозяйка Сада собрала в нем прекрасное из многих миров. Сад приветствует мир вечного пламени в лице Тины. Она здесь больше своя, чем мы, псы даже звука не издали.

Матвей прокашлялся: — Да, Сад и мне преподносит сюрпризы. Но давайте уж к дому.

Снова уселись в глайдер. У Тины пылали щеки, неужели все это было из-за нее? Глайдер стал спускаться с холма, показался берег с прихотливо раскинувшимися домиками.

— Триста лет назад здесь был только один дом, — сказал Матвей, — моих родителей. Потом появилось еще несколько, и еще больше после исхода рогн, некоторым разрешили жить и работать в Саду. Теперь это настоящий поселок, и снова называется Коктебель.

Глайдер опустился возле приятного домика: белые стены, лестницы и террасы, уйма цветов.

— К сожалению, родителей дома нет. Но Кэти сама знает, куда ей. Мы пока подождем.

Вышли. Кэти скрылась в доме, а Тина вслед за другими присела на скамейку. Тепло от гальки и каменных стен, пахнет цветами и морем. Искупаться бы в море, да и вообще здесь пожить.

— Чудно, — сказал Никита. — Триста лет, время для вас будто остановилось.