Меткий выстрел приколол широкий рукав туники похитителя к мощной ветке, лежащей на земле рядом с его локтем. Збигнев невольно ослабил хватку, Любава тут же вырвалась, откатилась в сторону, схватив свой кинжал. Но оружие ей не понадобилось. Еще через секунду рядом с девушкой оказался Всеслав, упал на колено, приобняв девушку за плечи.

— Вставай и возьми меч, — процедил Творимир Збигневу.

Тот огляделся, заметил еще и Сольмира с луком.

— Так ты тоже против меня? — искренне удивился он, невольно дотрагиваясь до свежей ссадины на руке.

— Даже ты не мог думать, что я одобрю твои приставания к Любаве, — мрачно ответил сказитель.

— Вставай, вставай, — повторил Творимир.

Любава села, зажав в пальцах ворот разрезанной рубахи. Когда уже все оказалось позади, ее начал бить сильный озноб.

Збигнев встал, поднял меч и с вызовом посмотрел на Творимира. Он был моложе и мог надеяться на победу. Клинки скрестились. Но с Творимиром Збигнев справиться не мог, несмотря на преимущество молодости. Новгородец методично наносил ему одно легкое ранение за другим.

— А это тебе не с девицей сражаться, — процедил он между выпадами. — Да еще когда у нее кинжал против твоего меча.

Всеслав, поколебавшись, переместил невесту к себе на колени, оперся спиной о мощный многовековой ствол дуба, и крепко обнял девушку. Та, всхлипывая без слез, порывисто, неловко обняла его в ответ одной рукой, прижавшись щекой к плечу мужчины. Где-то вдали куковала кукушка, солнечные лучи пронизывали крону старого дуба. Потом кукушка замолчала, стало совсем тихо. Всеслав, бережно обнимая доверчиво прижавшуюся к нему затихшую девушку, подумал, что он как раз сейчас очутился в том самом Ирее, блаженном Другом Мире, ключи от которого хранит, как говорят, именно кукушка…

Впрочем, счастье быстро закончилось. Кукушка вновь закуковала, Творимир, разобравшись со Збигневом, подошел к ним с сурово-грозным:

— Любава, как ты могла!

Но наткнулся на предупреждающий взгляд Всеслава и резко замолчал. А Любава, наконец-то, тихо заплакала, кляня себя за все то, что сейчас имел в виду лучший друг ее отца. И за то, что она была такой легкомысленной, и за то, что она напрочь забыла о молитве, пока уже не стало совсем поздно. И за то, что ей так невероятно хорошо сейчас, когда ее ласково обнимает и тихим шепотом успокаивает тот человек, за которого она, вообще-то, никогда не сможет выйти замуж, чтобы он сейчас ни думал.

— А теперь, Збигнев, — мрачно сказал Сольмир, — расскажи, откуда ты узнал, что Любава — круглая сирота.

Побитый Творимиром Збигнев окончательно разорвал на себе тунику, оказавшись в одних брэ до колен, и разглядывал легкие кровоточащие порезы на своем теле.

— Будет больше, если не ответишь, — с холодной усмешкой пообещал Сольмир, наблюдая за этим осмотром.

Збигнев отскочил в сторону, потому что, привлеченные запахом крови, на него набросились оводы и слепни. Сольмир с нехорошей улыбкой приложил стрелу к тетиве лука.

— Да мне его мать сказала, — бросил Збигнев, указывая на Творимира.

— Что?! — Творимир резко отвернулся от Любавы к сыну каштеляна. Тот только пожал плечами.

— Теперь я могу убраться отсюда? — спросил Збигнев, поднимая плащ, сброшенный им перед поединком с Творимиром.