— Плеть изувера, — раздался в ночи женский голос. А затем из правой руки одной из девушек вытянулась оранжевая плеть с длинными шипами. Еще мгновение, и она захлестывает горло недавно говорившего парня. Дикая боль пронзает его тело. Он ухватился руками за плеть, выгнулся и задергал ногами, пытаясь высвободится, но девушка неторопливо втягивала плеть обратно в руку, таким способом подтаскивая жертву к себе. Остальные, что сидели около костра, оцепенев, с ужасом в глазах, наблюдали за происходящим.

Кира подтянула к себе того, кто недавно строил из себя героя-любовника, подняла его на плети и нежно так произнесла:

— Во-первых, мы — не киски, киска у тебя в штанах. Во-вторых, если ты себе позволишь хотя бы посмотреть в нашу сторону с намеком на то, что от одной из нас тебе может хоть что-нибудь обломиться, то у тебя между ног станет так же гладко, как у моей первой куклы, которую подарила мне мама.

И в подтверждении своих слов, Кира выпустила плеть изувера из левой руки и, взмахнув ею, срезала одну из веток толщиной с руку на ближайшем дереве под самый корень.

Эми тоже не растерялась и, щелкнув пальцами, сформировала заклинание каменный шип, подбросив кружку с горячим цваром, которая стояла рядом с тем местом, где сидел незадачливый шутник. Сформировать это заклинание она могла и без щелчка, но так было эффектнее.

Поймав кружку, она голосом маньячки добавила:

— Я тут тебе одно отверстие подставлю. Ты вроде обещался к нему присоединиться… Кира, подержи-ка, я освобожу ему ту штуку, которую он хотел сунуть в подставленное отверстие.

Кира поддержала игру и приняла кружку, а Эми начала расстегивать парню ремень. Бедолага забился пуще прежнего. Кира же решила окончательно его добить.

— Что разве она слишком горячая? Цвар же остыл, пока ты тут нас развлекаешь, давай я его для тебя подогрею, — и левая кисть девушки, в которой она держала кружку, покрылась огнем, моментально вскипятив воду в металлической кружке.

— Что ты там с ним возишься? Что он такой маленький, что ты его найти не можешь? Ладно, хрен с ним. Мы можем и завтра днем зайти. Может, при свете сможем найти то, что не смогли сегодня. Конечно, если он не поймет, как надлежит обращаться с девушками, — продолжила КираОна и развеяла плеть изувера, откинув парня на то место, откуда она его и подтащила к себе. — Ты ведь желаешь, чтобы мы к тебе еще и завтра заглянули, правда, похотливый ты наш?

Парень отчаянно замотал головой, при этом судорожно откашливаясь.

— Значит, ты, все же, осознал, как нельзя разговаривать с девушками вне зависимости от их сословия?

В ответ парень снова закивал, продолжая кашлять.

— Жаль. А я только настроилась повеселиться, — нарочито наигранно огорчилась Эми. — Но ты не переживай, вдруг ты забудешь или так сильно нас захочешь, что тебе станет безразлично то, как правильно себя вести. В этом случае ты сразу зови нас. Кружечку только сохрани. Пригодится еще.

Парень отчаянно попятился назад, отталкиваясь ногами и оставляя своим задом борозду на траве. Затем схватил кружку, отброшенную Кирой, и выкинул ее как можно дальше.

— Похоже, он все понял, и нам повеселиться не удастся, — сделала вид, что огорчилась, Кира. — Пойдем, что ли?

— Пойдем.

Девушки отошли уже на десяток шагов, как услышали сзади женский голос:

— Ну что, пошутил? Пахарь-трахарь — террорист, блин.

— А почему террорист-то? Вообще-то это я тут жертва. Кто ж знал, что они маньячки? — просипел парень.