– У меня складывается впечатление, что я вообще единственная в команде, кто ни черта не понимает, что происходит на самом деле.

– Еще есть Валентин. Он вообще не в курсе и смотрит на нас, как на инопланетян.

– Он отвечает за реал. У него по десять встреч на дню, то с ФСБ, то с медиа, полицией, блогерами. Мы должны быть ему благодарны, что нас еще всех не посадили за то, чем мы тут занимаемся. Я слышала, что раньше были конторы, пытавшиеся делать нечто подобное, но там все гэбня порезала на корню.

– Слухи, да и только, – ответил я. – Давно это было, но в их случае да, те ребята представляли опасность. Они хотели докопаться до самой сути сновидений, а мы играем в песочницу, не встревая в тот ужас, что творится на нижних уровнях. Я думаю, нас не закрывают именно по этой причине, ну и горы бабла, конечно, которые Костя отсыпает в карманы нужных людей. Добавь сюда налоги, а мы их тоже платим, и ты поймешь, что у нас тут очень выгодный бизнес.

Ирина надолго задумалась. Я допил банку и полез за второй. Похмелье стало проходить, и я вновь повеселел.

– Анника из тех, да? Одна из первых сталкеров?

– А ты не так глупа, как мне казалось. Только не злись. Поэтому она и здесь. Ей плевать на Ардению, тебя, меня. Она отвечает за внешнюю сохранность уровня, а ты за внутреннюю. Так понятнее?

– Что там на нижних уровнях? Ты был там? – Ирина опять пристально посмотрела на меня.

– Был и не раз, но мало что понял. Скажем так – там прорва миров, странных и живущих по своим законам. Некоторые похожи на наш, некоторые нет. Сколько всего уровней – не знает никто. И да, они все заселены собственными жителями, которые отнюдь не рады нас видеть.

– И вы туда без машинки ходите? – удивилась Ира.

– Машинка, помимо прочего, защищает игрока от перехода на любой другой уровень, кроме как в Ардению. Вот в чем фишка. Я редко пользуюсь «Дримлордом», как и Анника, как и Костя. Он нам попросту не нужен.

– Офигеть, – Ирина присвистнула, – значит, я в вас ошибалась, но это не отменяет того факта, что в Ардении ты значительно слабее меня.

– Как и здесь, – согласился я, – но на нижних уровнях что я, что Анника уделаем тебя мизинцем и лишим возможности на долгое время вообще осознаваться.

– Да ладно? – девушка подозрительно посмотрела на меня, – может быть, ты еще и по снам ходить умеешь?

– Когда как, – тут я врать не стал. Получалось это у меня редко и обычно отвратительно.

– Балабол, ты, Сережа. Если хочешь, чтобы я изменила к тебе свое отношение, докажи. Просто приди ко мне в сон, например. Так, чтобы я проснулась утром и запомнила, а потом мы созвонились и все засвидетельствовали. Тогда я поверю в то, что ты говоришь, – она встала со стула.

– Да кто ты такая, чтобы я тебе что-то доказывал? – взорвался я, – я никому ничего не должен доказывать. Ни Косте, ни Аннике и уж тем более тебе! Ясно? Мне вообще плевать на твое отношение ко мне! Иди, гордись своей виверной, пятидесятница.

– Ты пожалеешь об этих словах, помяни мое слово, – процедила сквозь зубы Ирина, – завтра пойдешь на работу пешком.

– Все, иди давай, я устал от этих тупых разговоров, и дверь за собой закрой.

– Мудак ты, Сережа, – почти ласково бросила Ирина уже на пороге и так сильно хлопнула дверью, что посыпалась штукатурка.