— Что ты здесь делаешь? Кто тебя пропустил?

— Мне не нужно ничье разрешение, чтобы выполнить свой контракт, Аласдар! Или ты такой смелый, только когда уверен, что не встретишь отпора? Слабо сразиться с противницей, которая будет играть на равных?

— На равных? — переспросил оборотень, а затем грубо рассмеялся. — Высокого же ты о себе мнения, Охотница!

Она чувствовала, что теперь все взгляды присутствующих прикованы к ней. Неестественно прямая спина единственная выдавала скопившееся напряжение в теле, пока стая присматривалась и оценивала ее каждый жест, каждый взмах длинных ресниц. Слабая и хрупкая — их немой приговор уже витал в воздухе, а уж запах страха перевертыши и вовсе почуяли бы за версту. Однако Дейдре не собиралась предоставлять им такого удовольствия. Никто из них не заступился за Эрика — эта мысль, несмотря на все разумные оправдания, подстегивала ее и заставляла неимоверно злиться.

— Это священный поединок, чужачка. Ты не имеешь никакого права в него вмешиваться! — от толпы отделился коренастый рыжеволосый оборотень, который, она могла поклясться, принадлежал своре Аласдара.

Охотница окинула толпу быстрым лихорадочным взглядом, тщательно сканируя ее настроение. Такого развития событий она не предусмотрела. Если целая стая выступит против, ей не останется ничего иного, как подчиниться…

— Аласдар хочет открыть врата и впустить в наш мир темные сущности! Неужели вы позволите ему это сделать? — в сердцах почти перешла на крик и только тогда осознала всю серьезность озвученного обвинения. Алайна была мертва, и никто, кроме нестабильного ребенка-сироты, не смог бы подтвердить ее громкие слова.

— Ты ответишь за эту клевету! — голос Аласдара сочился неприкрытой угрозой.

Дейдре почти с мольбой посмотрела на Эрика, но тот, по всей видимости, и не собирался приходить в себя. Лишь мерное, едва заметное движение мощной грудной клетки свидетельствовало о том, что жизнь еще теплилась в его теле. По толпе прошел недовольный ропот. До девушки долетели отголоски перешептываний:

— Чужачка!

— Из-за нее…

Внезапно раздался голос Ирвина. Шаман говорил хрипло и тихо, но, казалось, оборотни ловили каждое его слово:

— Охотница имеет полное право предъявить тебе свои притязании, Аласдар. Насколько мне известно, заказчиком этого контракта выступает наш король. И, так как он все еще жив, эта претензия первоочередна.

Святая дева! Дейдре была готова расцеловать старика за оказанную помощь! Надо же, она обрела союзника там, где и не ожидала встретить кого-то, кроме врагов.

— Аласдар, тебя же не испугала эта маленькая девчонка? — в конце добавил самым елейным невинным тоном, окончательно похоронив любые протесты. — Сильный альфа решит возникшую проблему за считанные минуты и наконец-то отпустит свою стаю праздновать и возносить свое имя за чарками эля.

Речь Ирвина пришлась оборотням по вкусу: повсюду послышались одобрительные возгласы. В особенности же вызвала энтузиазм ее последняя часть. Более виртуозно сыграть на инстинктах и слабостях стаи вряд ли было возможно.

— Ну что ж, ты прав, шаман. С этой проблемой стоило разобраться еще двадцать лет назад, — процедил сквозь зубы Аласдар. Его обнаженное тело с бугрящимися внушительными мышцами начало трансформацию. — Ты ведь знаешь, что тогда мы пришли именно за тобой, Исилиэль? Как тебе удалось сбежать, расскажешь? По сути весь твой род полег из-за Эрика! Пойми, если бы он случайно не встретил в землях Светлых тебя, ничего бы не случилось. И ты будешь за него сражаться после всего?

Последнее предложение она едва разобрала, так как его произнесла уже звериная морда. Дейдре вновь смотрела в хищные глаза своему главному страху из детства. Чудовище, убившее ее родных, решило исповедаться и объяснить мотивы собственной жестокости. Как будто это могло оправдать совершенные им зверства! Но внезапно она поняла: он говорил ей это все лишь потому, что собирался убить прямо сейчас.

И тогда огромный зверь кинулся в ее сторону.