– Можешь.
– Чем же?
– Рассчитай, в конце концов, этого Вадима! – взмолилась Коваль, отложив телефон. – Он меня замучил. Мало того что он контролирует мои поездки в медицинский центр, он меня еще и кормит завтраком. Я не завтракаю класса с девятого, то есть сто лет примерно. А с ним не поспоришь!
Хохол оглушительно захохотал:
– Ты хоть понимаешь, о чем просишь? Я в кои-то веки увидел человека, который может заставить тебя делать то, что ты не хочешь! Нет, милая, пока мы здесь, Вадим останется, и мы не будем это обсуждать.
Коваль закатила глаза. Спорить и обсуждать было действительно бесполезно – Женька не отступится. Осталось потерпеть до конца курса лечения. Всего неделя.
Лондон – Бристоль, Англия
Самолет из Москвы приземлился в лондонском Хитроу поздно вечером, и Женька решил не ехать на ночь глядя, а остаться в отеле. Марина не возражала. Перелеты она переносила отвратительно, сегодня перед рейсом напилась, как обычно, ничего удивительного, что ей не хотелось предстать перед сыном в таком виде.
– Да, это правильно, – пробормотала она, следуя за мужем к выходу из аэропорта. – Переночуем здесь, а завтра поедем. Машина же на парковке у нас?
– Да, в порту.
– Я так спать хочу.
– Ты шатаешься, между прочим, – попытался съехидничать Женька, но она отмахнулась:
– Да и по фигу.
– Как я тебя через паспортный контроль в Домодедово волок – картина маслом была. Хорошо, что у тебя паспорт английский, не посмели снять с рейса. Но вообще могли вы с Марьей так и не ужираться.
– Марья-то явно не ужралась, она столько не может, – не поверила Марина, ежась на ветру и натягивая рукава плаща на кисти.
– Марья нет, – подтвердил Женька. – Но тоже была веселая и пьяненькая, собаку в сумку затолкала и с нами в аэропорт поехала, провожала до самого сектора. Я ей звонил потом из накопителя. Добралась, говорит, до дома и еще с ментом каким-то в аэроэкспрессе всю дорогу разговоры разговаривала.
– Домой ей надо ехать, – вдруг сказала Марина, останавливаясь и закуривая. – Сожрет ее эта Москва.
– Мариш, ты совсем уже. Она ведь тебе даже билет показала.
– А, да, что-то припоминаю, – пробормотала Коваль. – Все, в отель.
Среди ночи она вдруг проснулась, села на постели, на ощупь нашла в темноте руку крепко спавшего Хохла. Тот что-то пробормотал, перевернулся на спину и даже не проснулся. Марина, осторожно вложив пальцы в его ладонь, пыталась рассмотреть лицо мерно дышавшего мужа. «Неужели он совсем ни о чем не переживает? Ни о чем, кроме того, что могло случиться со мной? Как бы мне так научиться?» – с легкой завистью подумала она.