– Я не буду сейчас корчить из себя ту, кем не являюсь. Мне доводилось работать с плохими парнями. Так что тут дело не в морали. Понимаете, в экстремальных обстоятельствах я действую так, как подсказывает мне интуиция. Это не предвидение и не анализ вариантов будущего (на подобное в цейтноте нет времени), а инстинктивное определение правильного поступка. Я своему чутью верю, и когда оно говорит мне бежать, я бегу…

Мы помолчали. Первым нарушил тишину я:

– Но почему вы приехали ко мне? Почему решили помочь? Из-за антиновы? Раз вы сбежали от них, я стал единственным доступным поставщиком вакцины?

Кажется, мои слова ее обидели. Но во мне настолько доминировала собственная боль, что было абсолютно не до антимоний, и я просто проигнорировал реакцию «лояльной».

– Не только, – сухо произнесла Алина. – Вы спасли меня… Ты спас. Я такого не забываю.

Этот неожиданный переход на «ты» я принял спокойно. Он не был для меня знаком сближения. Обычное рациональное решение, которое позволит убрать из речи лишние словесные реверансы и сделает общение проще и удобнее. Против этого я абсолютно не возражал.

– Глупо… Ты же видела будущее и сказала: «Эта машина перемелет тебя». Если это предсказание, тогда зачем связываться с покойником?

Она покачала головой.

– Не предсказание. Это, скорее, мой страх… Потому что мы с тобой теперь связаны, и я не хочу, чтобы ты погиб. Ты… какой-то особенный. «Читаешься» не так четко и однозначно, как другие. Вариантов твоего будущего множество, и я вовсе не уверена, какой именно реализуется.

– Страх, говоришь? Ну ладно…

Снова воцарилось молчание. На сей раз первой не выдержала она.

– Ты сейчас, наверное, ненавидишь всех нас? Измененных, я имею в виду.

– Скажем так, я очень близок к этому, – произнес я, не отвлекаясь от дороги. – Соблазн велик. Но понимаю, что это было бы упрощением с моей стороны: там – черное, здесь – белое, Измененные – плохие, люди – хорошие, убить всех плохих – и жизнь наладится. Только черта с два она наладится! Не все так однозначно. Тварей хватает среди всех. Например, те, что послали «лояльных» за тобой, за мной и Кристиной. А ведь это люди, такие же, как я.

– Нет, не такие же! Ты – другой!

– Да с чего ты взяла? – с досадой возразил я, удивленный ее горячностью. – С того, что я спас тебя? Так ведь я тоже не тупей паровоза, понимаю, какую ценность представляет собой твой дар, и собираюсь использовать его в своих интересах. Ты плохо меня знаешь, чтобы судить. И слишком хорошо обо мне думаешь.

Алина дернулась, будто я ее ударил, но сдаваться не собиралась.

– Я знаю, зачем ты все это говоришь. Чтобы я ушла. Потому что ты собираешься ступить на опасный путь, на котором очень велика вероятность смерти. Хочешь дать мне шанс на спасение. И не возражай – я все-таки предсказатель. И пусть мой дар иногда дает сбои, в том числе и с тобой, но «читать» я умею. Кроме того, Кристина – очень хорошая девочка…

– Была, – мрачно уточнил я. Резкая смена темы «лояльной» сбила меня с толку. – Только при чем здесь она?

– При том. Она любила тебя. Очень сильно. А когда такой светлый человек любит кого-то, этот кто-то не может быть мерзавцем!

– Интересная логика… – покосившись на нее, проронил я.