«Дай мне пару минут, — говорю я Зору. — Я скоро буду у тебя».

«Я все равно не могу уйти», — отвечает он с иронией в голосе.

«Верно. Прости за это».

Кровать в этой комнате разобрана, но это неудивительно. Одна из вещей, о которых я никогда по-настоящему не думала, что они станут редкостью в будущем, — это ткань, но теперь, когда прошли годы и одежда в дефиците, ткань стала популярным товаром. Если здесь и были простыни, то кто-то их уже схватил. Все в порядке. Я могу обойтись. Я отрезала нейлоновые шнуры от сломанных мини-жалюзи в этой и следующей комнатах, связав их в длинную тонкую веревку, которая должна была выдержать мой вес. Я привязываю ее к кровати и прижимаю раму к окну. Когда я перекидываю веревку через выступ, она не совсем достает до земли, но достаточно близко, чтобы падение меня не убило.

«Веревка» врезается мне в руки, когда я тестирую ее, поэтому я снимаю одну из своих рубашек, обматываю ее вокруг руки и использую для закрепления. Я упираюсь ногами в наружную стену и медленно сползаю вниз, мои руки горят от тяжелой работы по удержанию собственного веса. Я теряю хватку за короткое расстояние до земли и остальную часть пути падаю на землю, выбивая воздух из легких.

«ЭММА!»

«Я в порядке. — Я лежу ничком на земле, в голове звенит, и жду, когда мир придет в норму. — Просто у меня перехватило дыхание. Не паникуй». Я морщусь, когда сажусь в вертикальное положение. Мои швы пульсируют, и я чувствую себя поцарапанной, но в остальном ничего не сломано.

«Я в порядке, — успокаиваю я Зора. — Уже в пути».

«Будь осторожна». В его мыслях слышны разочарование и сдерживаемая ярость. Не на себя, я понимаю, а на ситуацию. На тех, кто заставляет нас ускользать по ночам. Я беспокоюсь, что Зор не совсем согласен со мной в нашем плане, что я собираюсь освободить его, а он потеряет контроль над остальным и сойдет с ума. Что наша связь — ложь, и все это может быть тщательно продуманной ловушкой.

Я думаю, мы еще посмотрим.

«Я доверяю тебе. Ты должна доверять мне».

В его словах есть смысл. «Доверие — это все, что у нас сейчас есть», — поддразниваю я, но он не находит это смешным. Думаю, все в порядке. Если бы у меня не звенело в голове, я бы тоже не сочла все это таким уж смешным.

«Мне не нравится, что ты причиняешь себе боль».

«Я тоже не фанат этого», — говорю я ему, потирая свою ноющую задницу. Должно быть, я приземлилась на нее. Но поскольку у нас мало времени, я не буду обращать на это внимание. Я оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что меня никто не заметил, а затем направляюсь к наружным дверям бассейна. Обычно я захожу через переднюю дверь, ту часть, которая ведет из одного из длинных коридоров вестибюля отеля, но поскольку это было недоступно, я изучаю новые маршруты. Я не удивлена, обнаружив, что металлические наружные двери скреплены цепью, чтобы никто не мог войти… или выйти. Без проблем. Я могу справиться с несколькими замками.

После нескольких попыток я снимаю навесные замки и осторожно снимаю цепи, звено за звеном, чтобы они не производили шума. Я приоткрываю дверь, внутренне морщась при мысли о срабатывании сигнализации, но электричества нет. Внутри так же душно, как и всегда, и на дальней стороне бассейна я вижу охранника, сидящего за откидным столиком с зажженной свечой для освещения. В руках у него журнал, и он рассеянно поглаживает свою промежность.

Фу.

Я слышу, как звенят цепи Зора, и знаю, что он снова пытается освободиться, извиваясь в своих оковах.

— Заткнись на хрен, — лениво кричит охранник, затем переворачивает еще одну страницу своего журнала и снова потирает промежность.

Я застываю на месте. Бл*ть. Это старина Джерри. Он единственный, кого я бы не хотела обидеть. Я не думаю, что он плохой парень, как большинство этих идиотов. Он просто принимает неверные решения. Он единственный, кто был по-своему добр ко мне. Я колеблюсь, но все равно вытаскиваю свой нож. У меня нет выбора. Если выбирать между стариной Джерри или Зором, то сомнений нет. Зор никогда не выбирал, чтобы быть здесь. Старина Джерри так и сделал.

Я обдумываю, как лучше всего подойти к нему. В помещении темно, но у него на столе рядом со свечой лежит пистолет, и я не хочу, чтобы меня подстрелили. Я не уверена, как приблизиться.