— Отец! — сдавлено выл мальчишка. По измазанным болотной грязью щекам покатились горячие слёзы. — Помоги же ты ей!

— Нет!

— Брось меня! Спаси её, я тебя умоляю!

— Нет!

— Отец, зачем же мне жить после этого?!

— Ты будешь жить, я обещал! Ты переживёшь и девятнадцатую Зиму! Я младенцем тебя на руках держал, глядя твоей матери в глаза, клялся жизнь тебе сохранить!

— Я не хочу жить без Анюты!

Зарычав, Михаил рванул слегу изо всех своих сил. Трясина отпустила Олежку, и тот упал лицом вниз на надёжный полог сплавины. Сын наконец-то был в безопасности и сказалец ринулся к тонувшей, но отчётливо понимал, что уже опоздает. Ему не успеть спасти девушку, она почти утонула. Но внутри почему-то не было ужаса или леденящего душу отчаянья.

«Хорошо, пусть так», — мелькнула предательская мысль. — «Вот она — возможность вернуть наше время, как было до прошлой Зимы. Навь не из нашего мира, она навсегда останется Навью. Пусть тонет! Олежка молод, если всё случится именно так, мой сын переживёт! Мы найдем другую, с поверхности, и он быстро забудет о подземной напасти!»

Ноги старика подкосились. Придавленный злобой, он сам провалился по колено в травянистый настил. В чёрной воде виднелось только лицо Анюты и воздетая к небу рука. Болотная жижа уже заливалась ей в горло, пузырилась на тонких ноздрях. В голубых глазах девушки застыл смертельный ужас. Она не хотела так умирать. До неё оставалось четыре шага, которые Михаил не пройдёт. Он просто закрыл глаза и остановился…

Спасение появилось неожиданно. Женщина услышала крики Анюты и быстро пробралась к ним от самого берега. Так быстро, что этому оставалось лишь удивляться.

Она сразу протянула свою слегу в ладонь тонущей девушке.

— Держись! Только держись!

Навь судорожно ухватилась за шест, и незнакомка резко потянула её из трясины. Это было нелегко, в болоте опоры для ног почти не было.

Бросив на скитальца рассерженный взгляд, спасительница закричала:

— Помоги же ты мне!

Эти слова вырвали Михаила из равнодушного оцепенения. В голове вспыхнула мысль: «Что же я делаю!? В лесу не застрелил, а теперь на глазах у сына топлю!»

Вырвав себя из сплавины, он наконец-то прошёл эти четыре шага отступничества. Под ногами женщины нашлась неожиданно твёрдая почва, будто бы она знала куда ступать и изведала каждую кочку на старом болоте. Ухватившись за слегу, они вместе вытащили почти утонувшую девушку.

С берега послышался собачий лай, но его тут же заглушил мужской голос.

— Елена! Что с тобой?! Ты их нашла?!