Михаил промолчал. Его взгляд лишь скользнул по замерзавшим снаружи людям — худые, словно вечерние тени, они завершали работу. Каждый надеялся, что за труд их впустят сегодня внутрь — погреться.
— Ясно. Удачи в пути, — хмуро бросил Григорий. Он велел молодым опричникам проводить чужаков до ворот, а сам вернулся обратно на станцию.
Скитальцы шли молча. Олежка с Анютой не проронили ни слова. Лишь оказавшись за стенами Блока, сын вдруг спросил Михаила:
— Они все умрут? Их убьют, отец… Верно?
— То, что случится, будет целиком на совести Головы. Оседлые заперли себя здесь не видя угрозы из внешнего мира. Серые Города быстро наступают с востока, но прими старик решение скрыться, он бы успел увести в леса свой народ. Григорий знает об этом, но не посмеет предложить Голове оставить почитаемый Жар. Оказавшись на воле, люди просто взбунтуются. Никакие слова тогда их уже не остановят.
Посмотрев на виселицы возле дороги, он мрачно добавил:
— Это устрашение. Истории, что внушает Голова Долгими Зимами, призваны держать народ в узде суеверий. Но религия страха слабеет, Анюта верно заметила, что руны на стенах выдуманы и лишь похожи на настоящие. Вера Блока соткана из слухов и лжи. Не сомневаюсь, что ответы Головы на вопросы людей так же путаны. Анюта подарила тирану не просто красивый сказ — она дала ему новый инструмент управления. Он точно свяжет Великий Жар с легендой о сотворении мира. Это поможет какое-то время удержать народ в тёмном страхе.
— В Роде нет тьмы! Род тьму боре, а Боги даруют нам свет, — уверенно заявила Анюта. Она действительно верила в то, о чём говорила.
— Мы уже давно ушли от этого представления мира. Ты же знаешь, что у людей до Долгой Зимы были совсем другие боги. Более добрые, более чистые. Они больше прощали людям, чем твои первобытные идолы…
— Они не могли речь, не могли ответить…
Раздражение от попыток Анюты защитить свою веру прорвалось на поверхность:
— Чего не могли? Они всё могли! О чём это ты?!
— Не могли сказывать почему Долгая Зима к нам пришла. За что? Кто ж такая Зима? Кто приходит весной и всю жизнь подымае? Что во спасение деять? Ваши боги смолчали.
Михаил не нашёлся с ответом. Боги действительно промолчали. Он видел, как замерзают люди с молитвами на устах. Те, кому они молились, видимо, стыдливо закрыли глаза и оставили погибший мир в холоде.
— А ваши? Что говорят ваши «боги»?
— Свои имена. Наши судьбы. Дают Веды и всегда отвечают. Они — наши предки, и даруют защиту тем внукам, что идут с Правдой в сердце, слушают Совесть и Кривду отринут.
— «Говорят, отвечают», — оскалился Михаил. — Например, выпрашивают человеческих жертв. Требуют, чтобы молодых девушек привязывали к ярилу и оставляли замерзать в дар Марене!
Анюта пронзила его голубыми глазами, её взгляд был недобрым. Ничего не ответив, она зашагала быстрее, обогнав по дороге мужчин.
— Зачем ты так? — недовольно спросил Олег у отца.
— Не знаю… Разозлился! Как смеет она говорить о добре или зле?! Ты забыл, кто она? А что её племя сделало с твоей матерью? Почему я должен жить в надежде на то, что смерть Светы была хотя бы лёгкой и быстрой? Иногда мне хочется наброситься на эту Навь и задушить собственными руками…