Ну, как-то так. Не реагировать же на их шантаж всерьез? Очень уж он наглый и дешевый. Неприлично.
Снова здорово!!! Навальный заявил, что «Новичок» в Германии был обнаружен у него НА ТЕЛЕ, так что его одежда – важная улика и пускай ее ему из России вернут… Одежда, стало быть, в Омске осталась. То ли в больнице, то ли в полиции. И раз НА НЕЙ был «Новичок», стало быть, это улика. Отдайте!!!
Голым его, стало быть, из омской больницы в Африку… пардон, в Германию пустили. Ну да. В больнице одежду вообще-то у людей забирают. И в обстановке того дикого хая, который вокруг него творился, озабочены были одним: как его спасти. В том числе отгружая его на самолет, который его должен был везти в Германию. И таки спасли, между прочим.
Но тут как в старом еврейском анекдоте: «Это вы вчера спасали нашего мальчика, когда он тонул? Ну… да. Я. Да вы заходите, заходите, мы как раз сидим и это отмечаем! Нет, спасибо. Я, собственно, чем интересуюсь: там была еще кэпочка…» В общем, спасли? Ну, правильно сделали. Молодцы. Но там была еще одежда. Так пришлите ее в Германию, непременно в пакете. Только в запечатанном. Очень хочется послать в ж-пу, но явно не поймет, за что.
Вопрос: они там все сбрендили, включая главного героя современности, без пяти минут нобелевского лауреата, его команду, немцев и всех прочих, кто вокруг этой ситуации трется? Что они все несут?! Микроконтакт с «Новичком», если это было именно названное ОВ, – и человек ТРУП. Да и которые вокруг него – тоже. Но…
Со Скрипалями это не произошло. Живехоньки. Что до Навального, он то ли из бутылки пил, то ли яд у него на одежде был и на тело перешел. Вы б разобрались в собственных сценариях, режиссеры хреновы. Так вы эту историю не продадите. Она уже сейчас не «Новичком», а липой пахнет. И оч-чень сильно. Из Голливуда, что ли, наняли бы кого-нибудь, старой школы…
Или, еще лучше, наших бы взяли. Из «Ментов» или «Ментовских войн». Живенько бы получилось, достоверно. Нельзя же так халтурить! И для начала, если Навального травили, то КАК?! Через воду? Обмазали «Новичком», как сосиску карри в «карривурсте»? Или в нем обваляли, как венский шницель в сухарях?
Нанесли яд на одежду? Распылили под носом? Накапали в ухо? Клизму с «Новичком» поставили? Укололи им в ягодичную мышцу? Во время секса ввели, неважно, какого, с кем и через какое место? Скормили с лекарствами? Через бумаги рабочие его отравили, склеив смазанные «Новичком» листы, чтоб пальцами отслюнявливал? Как им всем не надоело?! Прости Г-и, идиотов!!!
Всю жизнь страшно разбрасывался. Время, которого, в общем-то, у каждого немного, делил между общественной работой, благотворительностью, преподаванием, наукой и бизнесом так, словно собирался прожить две-три долгих жизни. Потом еще радио, телевидение, книги и телеграм-канал добавились… Общественник и меценат был крупный, преподаватель вроде бы хороший – студенты любили, ученый неплохой, бизнесмен менее чем посредственный. Управление корпорацией доверил бывшим менеджерам, давно ставшим партнерами. Почему до сих пор не вытеснили из бизнеса – вопрос не экономики, а человеческих отношений. Для деловых партнеров всегда был не столько начальником, сколько талисманом. Мирятся с тем, что доходы политические связи не приносят, а уровень расходов далеко выходит за рамки представлений о разумном соотношении прибыли и благотворительности. У директоров корпорации сложилось устойчивое мнение, что деньги автору нужны только для того, чтобы раздать их «ученым и евреям». Ну, дом еще построил. Все-таки семья. Жена, дети, внуки…
В 90-е годы принципиально не участвовал в приватизации и, как следствие, вне «тусовки». Пока другие, управляя страной, делали миллиарды, писал книги, экзаменовал студентов, защитил диссертацию и вел активную общественную деятельность, изредка уделяя время зарабатыванию денег. Уровень собственных доходов устраивает, в отличие от многих из тех, кто начинал тогда же, но не дожил до времен дележа плодов первоначального накопления капитала. Никогда не имел деловых врагов, с конкурентами предпочитал договариваться, а рэкетировать фирму было бесполезно и небезопасно: ни одна «крыша» так и не рискнула заняться небольшим, хорошо охраняемым офисом, куда в качестве гостей часто заезжали то израильские министры и западные миллиардеры, то высшие чины ООП. Понять не могли – кто там сидит. Опять же, с начала сирийской кампании ВКС России там и другие гости часто бывали и бывают, причем из всех ведомств… Нарываться-то, конечно, в теории можно, но зачем? Вот бандиты и не нарываются.
Своим друзьям всю жизнь бескорыстно предан. Они охотно этим пользуются, хотя отнюдь не все ответили взаимностью. Ну, что теперь считаться? Если где-то дураком и был, так сам того хотел. Тем, кто работает в команде, всегда позволял самые рискованные эксперименты и своих людей защищал всегда. Многие из них ценят это больше, чем деньги, хотя некоторые зарабатывают не меньше, а кое-кто и больше. И это правильно. Нехарактерно для нынешней российской системы деловых отношений, с ее чрезвычайным жлобством и хищничеством, но куда более толково по результатам. Всем в системе должны заниматься люди, которые могут сделать больше босса и лучше него, а то так и будешь единоличным хозяином всего, только стоить оно будет три гроша. Чрезвычайно вспыльчив и очень несдержан на язык. Особенно нетерпим к людям непорядочным, даже если самому они ничего не сделали и действуют «в рамках». Как следствие, настоящих врагов мало, но недоброжелателей с избытком. Привычки такого рода вредны для карьеры. Именно поэтому никогда ее не делал.
Институт Ближнего Востока в разные периоды времени называли структурой, работающей на ФСБ, ЦРУ, Моссад, иранцев или арабские мухабараты. Иногда на всех сразу. На деле он дает возможность профессионалам, занимающимся современным Израилем, исламским миром и Ближним Востоком, издавать работы быстро, без навязанных сверху «соавторов» и с гарантией, что все ими написанное без купюр ляжет на столы российских политиков, имеющих право принятия решений. Итогом стали несколько сот изданных институтом книг, кафедра иудаики в ИСАА МГУ и статус профессора ИСАА. У структуры устойчиво хорошая репутация в кругах профессионалов, а московские студенты-востоковеды на лекции валом валят. При этом отказался ввести институт в систему Российской академии наук, даже когда оно того, с точки зрения окружающих, еще стоило (Примаков предлагал), и не конвертировал его известность ни в политическое влияние, ни в государственный пост. И правильно сделал. Сегодня это яснее ясного. Отобрали бы и загубили бы дело.
На Западе, в Израиле и в еврейском мире слово весит немало, но тамошние политики и бюрократы конфликтовать изрядно боятся. Завоевал репутацию одного из самых упрямых и недипломатичных еврейских начальников. По умению портить настроение американским госсекретарям, европейским парламентариям и израильским премьер-министрам обогнал всех коллег из бывшего СССР. Впрочем, сошли с рук даже демонстративный уход со встречи еврейских активистов с Биллом Клинтоном и публичное объявление ближневосточной политики США «стратегическим идиотизмом». При всем том не амбициозен, легко мирился со вторыми ролями. Работать на лидера, однако, готов был только до той поры, пока имел возможность говорить ему все, что думал. Если не слышали – уходил вместе со своими людьми. Часто наступал на грабли, так что жизненный путь – сплошная серия зигзагов. Впрочем, каждый последующий этап уводил выше и дальше предыдущего, так что не на что жаловаться. Как сложилось, так сложилось. Чего мог – добился. Кто мог – сделал больше.
Был волею судеб поставлен в положение формального лидера еврейской общины страны. «Тапочки» Гусинского и Невзлина, олигархов, амбиции, состояние и уровень связей которых в российской элите превышали собственные на порядки, были изрядно велики. Никогда не мог бы сравниться с ними в умении строить PR, представительствовать и вести интригу. Отчего этим и не занимался. В итоге Российский еврейский конгресс сохранил все, что имел, и многое приобрел, но мало кто в России знал, кто им командовал. Знатоки отечественной политики не сомневались, что, как только место президента РЕК перестанет гарантировать билет в один конец за границу, кто-то из олигархов сменит на посту, что в итоге и произошло. Сам это отлично понимал и свое президентство в РЕКе воспринимал как долг, исполняемый с уверенной обреченностью. Время пришло, сменили. Сначала на сенатора с криминальными замашками, потом на серьезного еврейского лидера, а потом на то, что там нынче сидит. Какая эпоха, такие и герои.
По-настоящему был хорош как аналитик. Из многих не связанных на первый взгляд фактов мог выделить главные, охарактеризовать происходящее, описать тенденции и объяснить, что нужно сделать, чтобы события развивались тем или иным образом. Прогнозы, как правило, сбывались. При этом практическая политика, требующая умения вести свою игру и гибкости позвоночника, всегда была неинтересна. Эксперт, «ученый еврей при губернаторе» – это да. Политики и партий сторонился всегда. Идеологические и религиозные клише действовали и действуют как красный цвет на быка. Как следствие, обречен на то, чтобы быть «своим среди чужих и чужим среди своих». Всегда был вхож в религиозный истеблишмент еврейского мира, хотя уважение к религии сочетал с недоверием ортодоксии. Сантименты по поводу личного знакомства с Любавическим Ребе в итоге уживались с борьбой против политизации российского Хабада и засилья этого движения в еврейской общине страны. Все свое место должны знать, хотя мало кто в этом мире им согласен удовольствоваться.
Много общался с лидерами палестинцев, при этом полагая национально-освободительную борьбу пережитком, отрицая диалог с террористами, а их лидеров считал необходимым ликвидировать. Уверен, что Запад отвечает за практику двойных стандартов в отношении исламистского терроризма и борьбы с ним. Полагал недопустимым силовое давление на бизнес, но предупреждал об опасности и вредоносности эскалации конфликта российских олигархов с «вертикалью власти». Кто бы слушал… Навлек на себя жесткую критику, когда отказался признать антисемитизмом «дело ЮКОСа». Всегда считал необходимым сохранить светский характер еврейского государства, но на израильских левых, как и на Ясира Арафата, возлагал ответственность за жертвы палестино-израильского конфликта. Правых в Израиле полагал непрофессиональными и коррумпированными не меньше чем левых. К сожалению, таковыми они и являются. По нынешнему политическому тупику в этой стране заметно. Это же надо, провести ТРИ выборных кампании за один год и стоять на пороге четвертой!
Американские и израильские политологи ценят Институт Ближнего Востока, но с трудом мирятся с критикой политики США на Ближнем Востоке и деятельностью, направленной на военно-политический диалог России и Израиля. Российским консерваторам близки идеи о России как империи, но не борьбы с ксенофобией и фашизмом, которые многие из них полагают защитной реакцией русских на «инородцев». Либералы поддерживают позицию в отношении нацистов, но не евроскептицизм и выступления против европейских либералов и исламистов. С демократами сближала экономика и национально-религиозная сфера, но не критика их действий в период нахождения у власти. Наконец, всех раздражало и раздражает неприятие всей и всяческой бюрократии. В итоге прожил жизнь, следуя собственному «буси-до». Как устроена, понимал, правила игры знал, но повышенный порог брезгливости мешал играть по ним, а упрямство и везение помогали действовать по своим собственным. Всегда был «котом, который ходит сам по себе», в этом не меняясь. И не мог. И не хотел.
Преподобного Иосифа, игумена Волоцкого, чудотворца;
День осеннего равноденствия, День независимости Болгарии,