Первая тварь напала со спины — со стороны границы леса и каменных булыжников.

Уж не знаю где она там пряталась, но зубастая четырехногая хреновина, похожая на помесь чужого и хищника из старых фильмов двадцатого века, подобно дикой кошке бросилась на меня.

Ее когти лишь выбили искры из моего нагрудника, когда я повернулся по направлению к удару.

Раззявленная пасть сомкнулась бы на моем лице, если б на ее пути не встал силовой «шлем».

Схватив ее одной рукой за лапу, второй пробил апперкот.

Челюсти чудовища клацнули, а мой кулак вышел из ее черепа.

Отбросив первую тварь в сторону, вторую поймал в прыжке, когда она наметилась на лольку в белом платье.

Схватив ее за гибкий хвост, раскрутил, ударив третью гадину и приложил об землю так, что послышался хруст костей.

Наступив на шею, не без усилий сломал ее, после чего подошел к третьейпредставительнице местной фауне, поднимающейся на лапы и перебил ей шею ударом в стиле «я мастер восточных единоборств ломаю доски ребром ладони».

Еще две твари напали в лоб.

Челюсть первой заглотила мою левую руку и сомкнулась на плече, не причинив ему вреда, а пятую я пнул в рожу и отбросил от себя на несколько метров.

Схватив внутренности твари, уперся правой рукой ей в морду и рванул левую наружу.

Вывернув пищевод гадины желудком наружу, добил ее привычным способом: раздавил ногой.

Отброшенная тварь не спешила вновь кидаться на меня, принявшись кружиться передо мной.

— Лолька, встань за спину! — приказал я.

Не хватало еще, чтобы она рванула от того, что попадет местной живности на клыки или когти.

— Как скажешь, мой герой, — сарказм из мелкой дряни так и лился. — Ты бы не превращал их в мясо — надо изучить.

— Изучишь то, что останется, — я сделал вид, что повернул голову для разговора с вредной мелочью, и тварь отреагировала.