Я посмотрела на него, пытаясь прочесть его мысли по профилю лица.

- Ты хочешь сказать, что здесь ты меня не поддержишь, Бернардо? Если это так, я должна знать заранее. Если я пойду против Олафа, а ты заколеблешься, то тебя могут убить, а заодно и меня.

- Если я пойду, я буду готов его убивать, - сказал он.

- Если?

- Я ему обязан жизнью, Анита. В деле у Райкера мы спасали друг другу жизнь. Каждый из нас рассчитывал на другого и знал, что напарник будет на месте. А этой цыпочке Даллас я ничего не должен.

- Тогда оставайся в машине... - Тут я поняла иной возможный смысл его слов. - Или ты хочешь сказать, что ты на его стороне?

Браунинг уже был у меня в руке. Я отщелкнула предохранитель, и Бернардо это услышал и оцепенел.

- Ну, так нечестно. Если я сниму левую руку с баранки, чтобы вытащить пистолет, мы разобьемся.

- Мне не нравится такой поворот разговора, - сказала я.

- Я только вот что хочу сказать, Анита: если можно будет спасти Даллас и дать Олафу уйти, мы должны его отпустить. Это будет честно по отношению ко всем.

- Если Даллас окажется невредимой, я подумаю. Больше этого я не могу обещать. Только если ты собираешься меня убить, чтобы помочь Олафу, позволь тебе напомнить: Эдуард остался в живых. Он найдет вас обоих, и ты это знаешь.

- Слушай, я же ничего не сказал насчет того, что готов в тебя стрелять.

- Я просто хочу заранее исключить все возможные недопонимания, Бернардо. Поверь мне, тебе бы не захотелось, чтобы я тебя неправильно поняла.

- Недопониманий не будет, - совершенно серьезно произнес Бернардо и напомнил мне Эдуарда. - Я только думаю, что дерьмово с нашей стороны отдать Олафа копам.

- Они уже там будут, Бернардо.

- Если это окажется всего пара патрульных, мы сможем ему помочь уйти.

- Ты предлагаешь убить полисменов?

- Этого я не говорил.

- И не надо. Этим путем я с тобой не пойду, Бернардо. Я тебя там закопаю.

- Ради двух копов, которых ты даже не знаешь?