- Я отрежу голову.

Я вытащила нож из руки Тлалоци - ему он все равно уже не нужен.

- А я выну сердце.

И я подошла к Олафу с ножом в руке. Копы расступились прочь от нас.

Я встала над вампиром. Олаф присел с другой стороны, посмотрел на меня.

- Если бы я дал тебя убить, Эдуард решил бы, что я допустил осечку.

- Значит, Эдуард жив?

- Да.

Мои плечи отпустила судорога, которую я даже не осознавала до тех пор.

- Слава Богу!

- У меня осечек не бывает, - сказал Олаф.

- Я тебе верю.

Мы переглянулись, и что-то было у него в глазах такое, что мне было не прочесть и не понять. Что-то на шаг дальше всего, чем я уже стала. Глядя в эти темные глаза, я знала, что там живет монстр - не столь сильный, как тот, что лежал на земле, но столь же смертоносный в подходящих обстоятельствах. И ему я обязана жизнью.

- Сначала отрезай голову.

- Почему?

- Я боюсь, что, если вынуть нож, пока тело еще нетронуто, он сядет и начнет снова дышать.

Олаф приподнял брови:

- Ты не шутишь со мной?

- Когда дело касается вампиров, я никогда не шучу.

Он еще раз посмотрел на меня долгим взглядом: