— Отряд готов выступить, раненые устроены, в строю семьдесят три человека и пять легко раненых, — и, замявшись, добавил, — погибших собрали.

— Как тебя звать? — спросил Ингвар у девушки.

— Ярослава, — произнесла она.

— Верхом ехать можешь?

Она кивнула. Ингвар помог ей сесть в седло свободного коня и приказал трогаться. Когда до места, где должен был состояться курултай, оставалось около часа, Ингвар остановил отряд, чтобы разделить его.

— Все живы? — спросил Ингвар.

— Одного тяжелого не довезли, а остальные вроде живы, — отозвался Ратибор.

— Врачевать умеешь? — обратился Ингвар к девушке.

Она часто закивала.

— Осмотри раненных и сделай все, что сможешь. — Повернувшись к легкораненым, приказал, — вы останетесь с караваном. За нее, — кивок в сторону девушки, — отвечаете головой. Минут через сорок отправляйтесь вслед за нами. Недалеко от ставки ханов я оставлю человека. Если все пройдет хорошо, мы соединимся с вами в лагере, если для нас дело обернется худо — уходите к западной китежской заставе. Ты все понял?

Десятник кивнул. Отряд из семидесяти с небольшим человек растворился во тьме. Через некоторое время китежские воины спешились на подступах к ханской ставке. Ингвар с Ратибором решили сами разведать обстановку.

— Лагерь небольшой, ханов должно быть трое, и если каждый привел сотню, то их, в лучшем случае, человек триста.

— Верно мыслишь, воевода, — согласился Ратибор.

— Тогда сделаем так: размести с этой стороны тридцать лучших лучников, а я с оставшимися конниками налечу с противоположной стороны.

— Идея хороша. Если степняки развернуться, чтобы встретить конных, стрелы из темноты существенно уменьшат их число, — сказал сотник.

— Нет возражений, Ратибор? Давай приступать. На тебе стрелки.

Через десять минут все было готово. Разведчики китежан бесшумно взяли на ножи часовых. Конные обошли лагерь и встали точно напротив лучников. Ингвар, убедившись, что степняки ничего не подозревают, дал сигнал к атаке. Конники ворвались в лагерь, сделав по одному выстрелу из лука на полном скаку. Затем они, убрав луки, взялись за копья. Эффект неожиданности, на который так рассчитывал Ингвар, сработал: степняки не успели опомниться, как в середине лагеря появились ратники Китежа в блестящих пластинчатых бронях, в чешуйках которых отражалось пламя костров. Отчаянные попытались оказать сопротивление, но их было немногим больше десятка, и китежские всадники быстро смяли храбрецов. Суматохи добавили летящие из темноты стрелы. Лагерь напоминал муравейник, в который кинули факел. Степняки метались, пытаясь спастись от вездесущих руссов, но все было напрасно, через полчаса бой закончился. Отряд Ингвара потерял еще тринадцать воинов убитыми, пятнадцать были легкоранены. Через десять минут подошел караван. Поручив ратникам заботу о раненых и убитых, Ингвар с Ратибором решили удостовериться, что ханы мертвы. Их тела обнаружили быстро. Двое лежали зарубленными в шатре, третий со стрелой в глазнице — в самом центре лагеря. Ингвар признал в нем человека, командовавшего теми отчаянными храбрецами, что пытались остановить конников. Вернувшись к ратникам, он дал час на отдых и сбор трофеев. Затем подошел к Ярославе.

— Ты как? — спросил он, заглянув ей в глаза.

— Это сделал ты? — тихо спросила она и посмотрела на разгромленный лагерь.

Он не мог отвести глаз, ему почему-то стало стыдно: