— Я не хотел умирать, — Предельно честно и столь же туманно, без крамольных подробностей ответил он.

— Откуда у тебя тогда остаточная энергия Луны? — Вряд ли Богиня Чанъэ лично одарила этого богобоязненного юношу своим благословением, — Заскрипел старческим хихиканьем, как несмазанной телегой врач.

— Я взывал к Богине Луны! И она откликнулась! Мы все видели, как сотни энергетических стрел лились с неба градом небесным, дождем из молний, чтобы поразить демоническую орду! Мы выжили лишь благодаря милосерднейшей!

— Может и так, — Покивал пожилой мужчина, — Вот только Чанъэ светлая Богиня, а у тебя метка темной.

— Эм, я знаю о метке точно меньше вас лао Шенг. Простите этого необразованного…

— Ладно, не суетись, малец, — Махнул рукой врач после нескольких переглядываний с племянником, — Ты ни разу нам не соврал, это хорошо… И слишком подозрительно. Не врут, знаешь ли, только святые и одухотворенные. А еще, ты как-то подозрительно обходишь тему перекрестка теней. Любой другой мальчишка уже бы начал хвастаться своими приключениями. Или выдавать интересную информацию загодя, чтобы нам стало интереснее тебя спрашивать, а не сходу припечь пятки исключительно из любви к искусству.

— Кстати, десятник видел еще одну метку у тебя на одежде. Скажи мне, не пытался ли ты воззвать к другой, более темной Богине?

— Безумие, — Прокомментировал Ксин предположение дяди.

— На что только не пойдут люди, лишь бы сохранить свою драгоценную жизнь, — Грустно покачал головой врач.

— Но он рисковал даже не жизнью — душой! Вечные муки, узник между небом и землей, дармовый источник энергии для ее паствы — и это далеко не самые страшные поступки Нингаль! Кто вообще из аркчжэней способен упомянуть всуе ее имя вот так, в ночь Харран?!

— Вот мы сейчас и узнаем. И, может быть, даже посмотрим на такого умника в, так сказать, дикой природе.

— То есть метка темной Богини — это метка Нингаль? — Тут же подобрался куратор, смерил мальчишку злым, разочарованным и ожесточившимся взглядом.

— В-вы правы, Чжэнь лао сянь-шен, — Саргон застучал зубами от страха, но все же не отключал голову, до последнего искал возможность выйти сухим из воды, — Мы взывали к ней, но она так и не откликнулась!

— То есть, ты не встречал ее в других измерениях?

— Я не могу этого сказать, — Заюлил попаданец. Потому что почувствовал: он ходит по тонкой грани неудовольствия Нингаль. Налипшие на мусор в его меридианах остатки чернильной ауры истинной Луны заволновались, начали едва заметно вибрировать. Вот только как скоро они повысят свои обороты и подарят своему обладателю долгую, мучительную, никем и ничем не облегчаемую боль?

Он хотел проверить месть Богини на практике даже меньше, чем в очередной раз умереть из-за своего куратора. Ксин засранец, но засранец полезный, так что Саргон заочно простил его. Чувство долга есть чувство долга. Тем более Гвардеец вряд ли будет его мучить сверх необходимого. Чего не скажешь о мстительной темной Богине, которую бояться спустя столько времени.

— Ты не можешь или не хочешь рассказать о своих встречах с Нингаль? Или их отсутствии. Да, я понимаю, что запрет — не обязательно наличие. Сколько уже раз меня так пытались обмануть через подставных дуралеев… Гм, все же именно не можешь говорить, — Удовлетворенно кивнул врач, — Хорошо, пойдем с другой стороны. Раз не способен сам объяснить, значит, с тебя взяли клятву или пригрозили страшной карой. Какая-то высшая сущность. Например, Темная Богиня к которой вы взывали всем отрядом…

Не отпирайся, мой племянник, может быть, не дознаватель Запретного Города, однако расспросить о ритуалах и их идейном вдохновителе своих подопечных он все же догадался. И это даже до того момента, как ты так впечатляюще возник из перекрестка теней! При этом, ты имеешь метку темной Богини, возможно даже с детства, не способен ничего сказать, в том числе о своем спасении и отношении к тебе Нингаль. Ты взывал к ней, Чанъэ и больше ни к кому.

При этом наша светлая Богиня — единственная, с кем у твоей Аркадской мерзости подобие ровных отношений. Без ненависти или любви. С остальными отношения куда запутаннее. Вот чаинки-то и всплыли, да, малец? — Подмигнул ему врач и удовлетворенно кивнул, гордый собственной дедукцией, — Так что можешь молчать и дальше. И так понятно, кому ты продался, дурачок.

— Но вы сами используете ее силы! Я видел амулет! — Закричал выведенный из себя Саргон. Он вспылил, испугался, что история вновь повторится и его опять убьют свои же. Сглупил, ослепленный все еще слишком яркими эмоциями тела. Вдобавок, он недавно завершил несколько тяжелых боев, находился на грани физического, нервного и духовного истощения, а также постоянно кидался от надежды к испугу или отчаянию. Даже у самого крепкого нервами человека есть свой предел, а Саргон вплотную к нему подошел уже на момент начала допроса.