– Начинаю понимать, почему вас называют Ледяным Ублюдком и почему Энжи потеряла от вас голову, – вздохнул Ян. – Руки вы выкручиваете мастерски, прямо настоящий властелин. И условия ставите занимательные. Надеюсь, вы понимаете, что я не могу ответить за всех двуликих? Рок хоть и мертв, но у него осталось немало последователей, в том числе тот тупица, что набросился на вас с кинжалом на улице и едва не сделал хуже собственному народу. Одна такая отчаянная голова, действующая по собственному разумению, – и вы отправите на плаху нас всех, хотя мы не имеем к нему никакого отношения.

– Такого не произойдет. Давай не будем меня демонизировать – у меня и так куча поводов от вас избавиться, поэтому если бы я не хотел найти мирное решение, то не пришел бы к тебе в камеру. Иинайские дипломаты уже в моем дворце, хватит показать на вас пальцем, пожаловаться на ваши проказы на границе, и мы выступим против вас общей волной, после которой от вашего народа останется одно воспоминание.

Отчасти это была ложь. Обратись я к иинайцам, и они выпили бы у меня всю кровь в обмен на помощь. Но Ян не настолько хорошо разбирался в политике и не знал всех подробностей о моих отношениях с чужеземными посланниками, чтобы понять, где я приврал, а где нет. Ему оставалось лишь гадать, насколько я честен.

А мне, несмотря ни на что, было выгодно, чтобы мы пришли к взаимопониманию. Особенно если Ян не лгал насчет того, что среди его соратников много женщин и детей.

Он колебался долго. Я уже устал ждать и нетерпеливо сложил руки на груди.

– Ладно, ладно, – быстро произнес оборотень, заметив мое раздражение. – Я согласен. Выпустите меня отсюда, и я все сделаю.

 – Ну уж нет, – я качнул головой. – За дурака меня принимаешь? Ты выйдешь отсюда – и поминай как звали. Мне этого не надо, поэтому ты свяжешься со «своими» отсюда. Если понадобится поехать в Фаэртон, тебя будут сопровождать мои люди.

Хайк как раз снова ныл, что засиделся в алхимической лаборатории, и усиленно намекал, что благодаря Айрис отпала срочная необходимость в создании «оборотнического» артефакта. А я больше, чем Хайку, доверял только Аларду.

Услышав о сопровождении, Ян скис. Я усмехнулся.

– Ну, или я могу пригласить к тебе в камеру своих лучших менталистов, пусть хорошенько покопаются в твоей голове. Ты никогда не слышал, что некоторые заключенные от этого сходят с ума?

– Умеете вы уговаривать, герцог.

– Пусть тебя греет мысль о том, что если мы сможем договориться, то твой народ будет процветать.

– А вы получите идеальных шпионов, которые могут пересечь любую границу и подслушать любой разговор. Во всем есть свои плюсы, да, ваша светлость?

– И минусы тоже. Например, я не смогу тебя убить, выпотрошить и вывесить твою тушу перед дворцом, чтобы каждый житель Гернборга увидел, что бывает с теми, кто пытается меня обмануть.

И спать в одной комнате с женщиной, к которой, демоны меня побери, я начал испытывать слишком теплые чувства.

– Боюсь, боюсь, – Ян попытался поднять вверх руки, однако цепь лязгнула, не позволив выполнить жест и наполовину. – Вы убедили меня окончательно. Но перед тем, как я поклянусь вам в верности и все такое, хочу еще сказать...

– Ну? – вздохнул я.

Этот оборотень всерьез испытывал мое терпение.

Он пристально посмотрел на меня. В этот раз в его голосе не было и тени язвительности.

– Энжи тут не при чем.