– Делать им больше нечего, – Чарли презрительно усмехнулся. – В программе доскональное изучение «Над пропастью во ржи» и деятельности «Черных пантер», тут не до древних текстов… Нет, это я самостоятельно прочитал. Вместо того чтобы к SAT готовиться.

– И тебе понравился Ветхий Завет, – я кивнул.

– Ветхий, Новый, Пророки. Коран. Бхагавад-Гита. Все религии проповедуют добро. И невероятную жестокость.

– Так, значит, Трис и Кью с дружками решили повесить убийство на Марти… Они сами-то в это верили?

– Откуда мне знать? Да и способны ли они во что-то верить?

– Но они говорили об этом в открытую?

– Ничего подобного, – возразил Чарли. – Как-то раз я, как и положено лузеру-одиночке, забрел на задворки школьной территории. Там густые заросли, почти что лес, в них никто не ходит – ровно по этой самой причине туда хожу я; мне нужна тишина и возможность читать то, что я сам считаю нужным, а не… Ну, в общем, я был на задворках – читал, кстати, Книгу Иова, – и вдруг услышал голоса. Трис там смолил «травку», подошел Кью, тоже закурил. Ну, думаю, пропало мое убежище. Хотел уйти, но побоялся, что выдам свое… короче, не хотелось мне с ними лишний раз заговаривать. Я и остался, за кустами меня не было видно, там есть одно укромное место, я почти всегда его выбираю. Подслушивать я не собирался, очень надо – только они были совсем близко и разговаривали в полный голос. Потом подтянулись их дружки, и разговор зашел про нее.

– Элизу Фримен?

– Да. Никто особо не переживал. Большинству было просто наплевать. Только не Трису и Кью, у них в голосе злоба звенела. «Так этой сучке и надо» – и все такое… А потом Трис взялся за Марти – дескать, это он виноват; сказал даже, что собирается позвонить в полицию с анонимным доносом. Все согласились, что идея хорошая, потом начали сворачивать косяки. Вонища от марихуаны была жуткая, но пришлось перетерпеть и дождаться, пока они уйдут. Тогда я достал мобильник и послал сообщение Гаррету, он позвонил деду, тот – родителям Марти. Они решили спрятать Марти до тех пор, пока не выяснится, насколько угроза реальна. Мистер Мендоса собрал чемодан и отвез Марти к Гаррету.

– Ты отправил сообщение Гаррету, потому что вы с ним друзья?

– Я ведь уже говорил – у меня нет друзей, и я даже не очень понимаю, что такое дружба. С Гарретом мы знакомы по серфингу. Он катается в Северном Малибу, я тоже – там обычно хорошие волны, и мне туда близко, только через каньон переехать. – Вторая улыбка за день. – Спорить готов, вам и в голову не пришло бы, что я занимаюсь серфингом. Бейсболист я дерьмовый, баскетболист и того хуже, а вот с доской управляюсь не так уж и плохо.

– Ты, Чарли, просто кладезь сюрпризов.

– Вы так в письме и напишете?

– А я все-таки буду писать письмо?

– Если вас интересует мое мнение, то не стоит. Весь этот процесс отбора – чушь собачья, к тому же еще корыстная и позорная чушь. Сами видели, к чему оно приводит.

– Отдельные негодяи заражают своей гнилью все, к чему прикоснутся.

– Прогнила насквозь вся система, – возразил Чарли. – Богатые получают все больше, бедные – все меньше. Только не подумайте, что я – социалист, или анархист, или еще какой-нибудь «ист». Все эти системы загнивают ровно с той же скоростью. Я всего лишь стараюсь беспристрастно смотреть на вещи.

Мы продолжили прогулку.

– А почему ты решил, что Трис и Кью и есть убийцы? – наконец спросил я.

– Ну, я не первый день их знаю, плюс к тому злоба – нет, ярость – в их голосах, когда они говорили об Элизе Фримен. Если еще вспомнить про фальшивые SAT, многое встает на свои места.