Взрыв, Рехиман, бегство. Нора, заботливо застегнувшая ему рюкзак. Уступившая ему место, ему – главной детали головоломки. Смертельный поцелуй…
Эйч Пи резко остановился и поднял руки вверх. В голове звучали голоса, перекрикивая друг друга. Какие-то отчетливо, какие-то нет.
Это твое последнее задание, Хенрик! Черная или красная?
Ты должен совершить смертельное покушение на королевской свадьбе…
Wanna play a geim[142], Хенрик Петтерссон?
Люттерн, а не Лютер.
Спаситель, с ним я не знаком… А ты в этом уверен?
Со Спасителем не знаком…
Эйч Пи медленно отступил, дернул за ремни, чтобы снять с себя рюкзак. Но замок не поддавался.
– ЛОЖИСЬ! – заорал он со всей мочи.
В лабиринт Люттерн приходят, чтобы умереть! – шептал голос у него в голове.
Нет, не то.
Нет, не Спаситель. А… Носитель!
– У МЕНЯ В РЮКЗАКЕ БОМБА! – заорал он.
* * *Она прицелилась в летальную зону, как раз туда, где лямки рюкзака скрещивались на сердце.
«БОМБА!» – орал кто-то ей в наушник, и на мгновение Ребекке почудилось, что она слышит голос Таге Саммера. Но в этом предупреждении не было совершенно никакой необходимости.
Она уже нажимала на спусковой крючок. Вдохнуть…
* * *Как удар кулаком в грудь, примерно такое ощущение. Каким-то странным образом этот удар заставил время еще больше замедлиться. Он сразу же заметил все малейшие детали, что его окружали. Дула, направленные ему в грудь, тягучие панические возгласы толпы. Повсюду тела, толкаясь, движущиеся, как в замедленной съемке. Как будто все хотели отойти от него как можно дальше.
Но, несмотря на все доказательства, на порох, обжегший ему ноздри, и то, что в висках по-прежнему звучал хлопок, его мозг отказывался принимать очевидное. Как если бы защищался от невозможного, немыслимого, неслыханного…
Такое просто не могло произойти. Не сейчас!