– У вас такая чудесная дочь… – начал он. – Она очень хорошо заботится об Эльзе, но у нее есть и другие дела. Один только университет забирает массу времени и сил.
– Без твоей помощи она бы ничего не смогла.
– Я с удовольствием помогаю ей. Для меня это само собой разумеется. Очень важно, чтобы она закончила университет.
Регина никогда не говорила этого, но в душе была уверена, что Фрэнки – самое лучшее, что есть у ее дочери в жизни.
– А Сара тоже так считает?
– Мне кажется, что она тоже склоняется к этому. Я постоянно пытаюсь втолковать ей, что сейчас она должна полностью сконцентрироваться на учебе. Ну да, теперь, когда я потерял работу, мне нужно время от времени сочинять музыку…
– Ну конечно, это же логично! – перебила его Регина почти возмущенно, и микроволновая печь просигналила словно в ответ.
– …но я делаю, что могу. Дома по хозяйству, с Эльзой… Я пытаюсь, как могу, помогать ей.
Фрэнки улыбнулся, в душе надеясь, что над его головой еще не появился нимб святого.
На Регину его слова произвели огромное впечатление.
– Я могу чем-то помочь? Скажи.
– Спасибо. Я очень ценю ваше отношение.
Регина поставила на стол теплый яблочный пирог. Фрэнки кормил Ельзу, давая ей маленькие кусочки, и та была в восторге. Время от времени он целовал ее в щечку и говорил «куколка моя».
Регина села рядом с ними и положила руку на плечо Фрэнки.
– Какое счастье, что у моей дочери есть такой мужчина! А почему вы, собственно, не поженитесь?
На этот вопрос у Фрэнки ответа не было.
12
Эльзе исполнилось два года. Фрэнки обычно спал до двух часов дня, хотя Эльза в своей комнате изо всех сил старалась не вести себя тихо. Сара ждала до обеда, надеясь, они вместе сядут за стол, когда Фрэнки будет пить утренний кофе. У него был довольно похмельный вид, и он молча прошел через гостиную в ванную. Сара слышала, что он вернулся домой около трех часов ночи.
Эльза сидела за столом перед своим гороховым супом и с отвращением смотрела в тарелку, словно там кишели черви. Когда Фрэнки, уже одетый, вошел в комнату и уселся за стол, она схватила маленького игрушечного жирафа и принялась размешивать им суп. Она измазала игрушку полностью, облизала ее, а потом запустила жирафом в свою тарелку, так что брызги супа попали на ковер и в чашку Фрэнки. Сара ничего не сказала, она к этому привыкла. Она вытерла салфеткой все, что смогла, и подняла Эльзу со стула.
– Иди играй, – сказала она. – Если тебе невкусно, не хочется есть, то здесь тебе делать нечего.