— У меня обнаружили так называемый эндометриоз. По этой части у меня всегда были проблемы, но я и не подозревала, что все так плохо.
— Это излечимо?
— Можно прооперироваться, пройти курс гормональной терапии, но это не поможет с зачатием.
— Прости, Амелия.
Закс сухо рассмеялась:
— Вот что я делала у Джона Суна. Вчера вечером он меня осмотрел и провел сеанс массажа. К тому же он дает мне травы, которые, по его мнению, могут помочь. Оказывается, многие врачи на Западе рекомендуют больным эндометриозом обращаться к китайской медицине. — Она помолчала и закончила: — Я живу, постоянно общаясь со смертью, Лон, и нам с Линкольном хотелось, чтобы рядом была жизнь. Мне так хотелось избавиться от болезни.
— Я не знал.
— Потому что это касается только Линкольна и меня, — гневно сказала она и, кивнув на дверь, спросила: — Ты разве не знал, как много мы значим друг для друга?
— Прости. Мне надо было напрячь извилины.
Селлитто протянул ей руку, и она неохотно пожала его огромную ладонь.
— Мы из-за тебя чертовски перетрухали, — приветствовал Райм Фреда Деллрея.
— А мне каково было, когда я почуял под задницей детище мистера Нобеля? Где Дан?
— Какой Дан? — не понял Райм.
— Который должен был меня заменить. Дан Вон.
Райм и Закс переглянулись.
— Никто тебя не заменял, мы все еще ждем.
— Все еще ждете? — переспросил Деллрей шепотом, не поверив собственным ушам. — Он должен был вам позвонить и сегодня утром прилететь на военном самолете. — Удивление на лице Деллрея сменилось гневом. — Вернусь к себе — разберусь. Никому не дам спуску.
— Как идет расследование? — поинтересовался Селлитто.
Деллрей извлек из кармана полиэтиленовый пакетик с ярко-желтой палочкой взрывчатки.
— На индикаторы проверяли? — спросил Райм.